Еще одна кукла на цепи, как тысячи других кукол во всем мире. Насаженная на крюк и пляшущая под нашу дудку.
Еще один из тех, кто связан с гончими, а убегает с зайцами.
Еще одна кукла на цепи, как тысячи других кукол во всем мире. Насаженная на крюк и пляшущая под нашу дудку.
Когда я еще не сидела на героине, я боялась всего. Отца, потом друга моей мамы, долбаной школы, дворников, инспекторов дорожного движения, контролеров в метро. Под героином я чувствовала себя неприкосновенной. Мне не было страшно.
Вполне реальная и ощутимая угроза, и то, о чем мы должны помнить, так это о том, что с легких наркотиков люди пересаживаются на тяжелые, и еще до того, как общество поймет, что происходит, его значительная часть уже крепко подсядет на героин и экстази, а это, в свою очередь, поведет за собой утрату нравственных ориентиров, что в свою очередь, приведет к нежелательным беременностям и моментальному росту преступности.
Индивидуальность. Вот что имеет значение, верно?
Индивидуальность. Вот что заставляет отношения продолжаться долгие годы.
Как героин.
То есть, героин обладает охрененной индивидуальностью.
Никогда не следует критиковать шефов. У правящих классов всякий раз находятся кое-какие срочные дела.
Небрежная беззаботность, полная естественность — вот как это делают профессиональные преступники.
Чья-то внезапная смерть для людей, что открытая банка меда для пчел. И то и другое немедленно стягивает внушительное количество любопытствующих с мест, которые только что казались лишенными всяческой жизни.
Когда я начал принимать героин, я знал, что это будет так же скучно, как курить марихуану, но я уже не мог остановиться, героин стал подобен воздуху!