Что ж мы смертью зовем. То, чему нет возврата!
Божья любовь с земной — как океан с приливом:
бегство во тьму второй — знак отступленья первой!
Что ж мы смертью зовем. То, чему нет возврата!
Божья любовь с земной — как океан с приливом:
бегство во тьму второй — знак отступленья первой!
Дай же мне сил вселить смятый клочок бумажный
в души, чьих тел еще в мире нигде не встретить.
Прежде, чем я дойду, может звезда остынуть.
Будто твоя любовь, как и любовь земная,
может уйти во тьму, может меня покинуть.
Жизнь, словно крик ворон, бьющий крылом окрестность,
поиск скрывшихся мест в милых сердцах с успехом.
Жизнь — возвращенье слов, для повторенья местность
и на горчайший зов — все же ответ: хоть эхом.
... Все тает — тебя здесь не бывало вовсе.
Просто всего лишь снег, мною не сбитый плотно.
Просто здесь образ твой входит к безумью в гости.
И отбегает вспять — память всегда бесплотна.
Боже, услышь мольбу: дай мне взлететь над горем
выше моей любви, выше стенанья, крика.
Звонки, гудки, свистки, дела,
в конце всего — погост,
и смерть пришла, и жизнь пошла
под чей-то длинный хвост.
Есть на свете только одна страшная беда – смерть. Все остальное обратимо. Со всем остальным можно бороться.
Исчезло и скрылось существо, никем не защищённое, никому не дорогое, ни для кого не интересное, даже не обратившее на себя внимание и естество наблюдателя не пропускающего посадить на булавку обыкновенную муху и рассмотреть её под микроскоп .