Люди полагают, что лжец одерживает верх над своей жертвой. Я же понял, что ложь – это акт самоотречения, потому что лжец отдает истину в руки того, кому лжет, превращая этого человека в своего господина, обрекая себя с этого момента всегда выставлять истину в ложном свете, как будет требовать тот, кому он солгал. И даже добившись ложью желаемого, он платит за это ценой разрушения того, чему это желаемое должно служить. Человек, который лжет миру, становится впредь рабом мира.
Если она доверяет мне, — думал он, — значит, её чувство ко мне ещё не умерло, и, следовательно, я не вправе обмануть эту веру.
Но «моральная заповедь» — это нарушение логики. Мораль — это избранное, а не навязанное, понятое, а не принятое как приказ.
Раньше она жадно ждала любой перемены в жизни; теперь занявшая ее место пассивная незнакомка походила на всех унылых людей вокруг, людей, называвших себя зрелыми, лишь потому, что не пытались думать или желать.
Хэнк, я… У меня в жизни нет ничего дороже, чем быть… предметом роскоши, предназначенным только для тебя...
Ты говоришь, что пожертвовал бы высочайшей добродетелью ради этой низменной страсти, мне же… мне нечем жертвовать. Ты не должен бояться, что попадешь в зависимость от меня. Это я теперь буду зависеть от малейшего твоего каприза. Я буду твоей всегда, когда ты захочешь, в любое время, в любом месте, на любых условиях.
Узнав об очередной катастрофе, мы вспоминали о НЁМ, хоть и не могли объяснить, почему это случается при каждом ударе судьбы, при гибели надежды, каждый раз, когда все оказывалось в густой серой мгле, непреодолимо окутывающей землю.
Они тоже замечали, что в мире исчезло что-то важное. Возможно поэтому они и начали повторять этот вопрос, когда чувствовали, что надежды нет.
... я думаю о человеке, который обещал остановить мотор, движущий мир. Понимаете, его звали Джон Голт.
Девушка ужасно смутилась, чувствуя себя так, будто пыталась удержать восход солнца в грязной луже, но Джим улыбался, сел на единственный стул и окинул быстрым взглядом ее комнату.
Товарообмен посредством денег – вот закон чести людей доброй воли. В основе денег лежит аксиома, что каждый человек – единоличный и полновластный господин своего разума, своего тела и своего труда. Именно деньги лишают силу права оценивать труд или диктовать на него цену, оставляя место лишь свободному выбору людей, желающих обмениваться с вами плодами своего труда. Именно деньги позволяют вам получить в награду за свой труд и его результаты то, что они значат для тех, кто их покупает, но ни центом больше. Деньги не признают иных сделок, кроме как совершаемых сторонами без принуждения и со взаимной выгодой. Деньги требуют от вас признания факта, что люди трудятся во имя собственного блага, но не во имя собственного страдания, во имя приобретения, но не во имя потери, признания факта, что люди не мулы, рожденные, чтобы влачить бремя собственного несчастья, – что вы должны предлагать им блага, а не гноящиеся раны, что естественными взаимоотношениями среди людей является обмен товарами, а не страданиями. Деньги требуют от вас продавать не свою слабость людской глупости, но свой талант их разуму. Деньги позволяют приобретать не худшие из предложенных вам товаров, а лучшее из того, что позволяют ваши средства. И там, где люди могут свободно вступать в торговые взаимоотношения, где верховным судьей является разум, а не кулаки, выигрывает наилучший товар, наилучшая организация труда, побеждает человек с наивысшим развитием и рациональностью суждений, там уровень созидательности человека превращается в уровень его возрождения. Это моральный кодекс тех, для кого деньги являются средством и символом жизни.
Cлайд с цитатой