Новое утро огромного города,
Хочется выть от душевного холода.
Многие здесь не живут — выживают,
И часто смерть молодых выбирает.
Пыль под ногами, лица усталые,
Смотрят дома глазницами впалыми.
Повода нет, чтоб веселиться,
Повод только пойти и напиться.
Скучно.
Ведь в городе лучше
С чаем горячим в фарфоровой чашке,
В бетонной коробке, в хлопчатобумажном
Коконе бабочки, глупо раскрашенном
Грезами, слезами, жизнями -
Важно ли?
И всё это лишь промежуток затянувшийся, как затягивается бессонная ночь. Но ночь никогда не переходит в ночь. Ночь кончается и наступает утро...
Город, как море, никогда не утихает. Ночь схлынула, и по улицам потекли утренние звуки.
Типичный обитатель мегаполиса даже дома не сбивается с заданного суетой ритма и искренне считает отдыхом время, проведённое за телевизором или компьютером. Нам даже в голову не приходит, что на самом деле мы подобным образом просто отгораживаемся от самих себя. Чтобы не задумываться о том, что на самом деле творится в нашей душе — потому что ответ на этот вопрос порой бывает крайне неприятен.
— Утро никогда не начинается с тишины. Это может быть третий будильник, который ты завел в надежде услышать и не опрокинуть в спешке целительную смесь, кофе. Звонок телефона от человека, который безнадежно привязался к вашему эгоизму. Плач ребенка, который стал причиной разлада отношений. Крики супружеской пары, которые с течением времени превратились в узников своих амбиций.
— На тебя действует осень. Это обычное дело. — Удивленно смотря в телефон и одновременно, пытаясь, чтобы Рима не заметила сообщение с тревожным сообщением. — Мне пора уходить.
Ритм большого города давно стал притчей во языцех. Сколько уже было сказано и пересказано о бешеном темпе жизни мегаполиса, о вечной борьбе за выживание в нем, о постоянном стрессе, хронической усталости, перманентном цейтноте и непрекращающейся суете, которые сопровождают каждое мгновение городского существования. Но сколько ни говори — ничего не меняется. Мы продолжаем жить так же, как и жили. К этому стилю бытия привыкаешь как к наркотику, подсаживаешься на него с первых дней и вскоре уже не представляешь себе, что можно существовать как-то иначе.
Прошел ещё один день, ты его пережил.
Но завтра снова тебе предстоит этот бой,
И завтра снова ты будешь бороться за жизнь.
Голуби — совершенно бессмысленные создания. Они всегда рядом, самый привычный для города вид птиц: курлыкают, ищут еды, смотрят вокруг глупыми круглыми глазками, лениво выпархивая из-под ног. Регулярно я их подкармливаю хлебом, но чаще — не замечаю. Как кто-то сказал: те же крысы, только с крыльями. Я, правда, и крысу, когда-то жившую в подъезде, подкармливал. Конечно, источник заразы, но люди тоже не ангелы, а все мы, как говорится, под Богом, все живые. Примерно так я думал, пока однажды весной не увидел птенцов голубя. И вдруг не осознал, что при всей привычности самих птиц, птенцов я вижу первый раз. До этого я видел только взрослых матерых голубей. А тут — птенец. Впервые. И как все, происходящее впервые, это выделилось из общего будничного фона и запомнилось, слегка изменив взгляд. Всего лишь птенец, покрытый растрепанным пухом, с желтым клювом, жадно открытым нараспашку, пронзительно писклявый. И снова мелькнула мысль: я ведь живу в городе, в котором голубей хоть ешь. Но вот передо мной птенец, и пищит он громко и противно, а я ведь никогда раньше не только не видел, но и не слышал их. Ни разу. Эта история случилась давно, детали уже подзабылись, я сменил не один город. Но до сих пор, фотографируя улицы, я заползаю во все щели, забираюсь на все крыши, спускаюсь в подвалы. И самым краешком сознания я высматриваю птенцов голубей. Ищу и не нахожу, превращая их в воображении в полумифических существ, живущих только в моей фантазии. После этого случая я все внимательнее смотрю вокруг и все чаще задаюсь вопросом: а что еще я не замечаю, упускаю, теряю в суете, до повязки на глазах привыкнув к своей жизни.
Cлайд с цитатой