Знаешь, в этой программе «Сшивка» я почувствовала то, что раньше не знала. Когда я была маленькой, мне приходилось изучать эмоции по картинкам с человеческими лицами. Но в этот раз я чувствовала их и они были настоящими. Теперь я знаю, что такое горе, знаю злость и, наверно, знаю, что такое любовь. И мне это не понравилось. Я ухожу.
— От тебя пахнет мясом.
— Я ел жареную говядину.
— Говядина? Это что, квантовый компьютер? Ты что, мусульманин?
— Как бекон, только из мяса. Я иудей, и не говори об этом моем маме, я атеист, а это не кошерно. Ты треплешься, тебя хоть обследовали, может, ты двинутая?
— Ты как Горлум, живёшь в пещере, что забыл, как общаться с нами, хоббитами.
— Одна ссылка на Толкиена и думаешь, что это меня впечатлит? Вот если б ты назвала всех актеров, игравших Доктора Кто, и, возможно, ты мне понравишься...
— Я самая умная в своей программе, и нет, он не узок, как ты подумал. И королевой дураков тоже меня это не делает. И ты достал меня, я спокойно просчитала все твои мысли и менталитет за эту прелюдию. Ты доставучий, но интересный, по-своему, технарь. Вот и всё.
— Камилла, ты надевала вчера мою любимую майку?
— Что? Нет. А что?
— Просто моя майка пахнет карри, которое ты любишь, а я не терплю.
— Можно я одолжу твою майку на свидание, прошлым вечером?
— Нельзя просить что-то сегодня, что одолжила вчера!
— Ты же не знаешь разницы между вчера и сегодня, так просто перенесём мою просьбу на вчера, где ей и место.
— Это похоже на расправу. Два выстрела в спину с близкого расстояния. Нет, это не мафия, ты слишком пересмотрел Дона Карлеоне. Что ты знаешь об убитом?
— Немного, по-моему он был помощником юриста в какой-то фирме в центре, и вся моя почта шла ему, потому как тот не снял табличку с моей фамилией с почтового ящика.
— Он таскал твои журналы, по крайней мере, об этом теперь можно не волноваться.
— Человек мертв, а ты о журналах? Ты чего такая сегодня? Приедем в лабораторию, я тебя осмотрю.
— Моё давление, ЭКГ и гормоны. Температура в норме. Нет и головокружения от «Прошивки». Единственное, что беспокоит, у меня почему-то болит зад после рейва.
— И что ты будешь делать? Представляешь, Камилла потеряла дом для празднования Хэллоуина.
— Кошмар на улице Камиллы?
— Да. Знаешь, такой большой жуткий дом Колорадо? Представь, как это не иронично, в нем сделали городской морг.
Кто-то сказал ему, что шансы не меняются оттого лишь, что у тебя полоса везения. Чутьё подсказывало ему, что это не так. А он всегда прислушивался к чутью. С другой стороны, 128 шансов победить против одного шанса разрушить Вселенную. Похоже, дело не шуточное.
Ты (да‑да, ты тоже) не прочь иметь в сердце несколько женщин. Или еще лучше: чтобы как можно больше (интересных) женщин носили тебя в своем сердце. И каждая, разумеется, совершееееееенно не такая, как другие. Каждая – что‑то «совершенно особенное». Каждая имеет для тебя особое значение и занимает в тебе свое особое место. Немудрено, Лео. Потому что это ТЫ отводишь каждой из них ее «особое место». Думая об одной, ты забываешь о других. Открывая один шкаф для чувств, ты не боишься, что из другого кто‑нибудь выскочит: они все надежно заперты.
Я другая. Я не умею чувствовать параллельно. Я чувствую линейно. И люблю тоже линейно. Одного за другим. Но всегда лишь одного.
Cлайд с цитатой