Евгения Шацкая. Большая книга стервы

У меня есть маленькое кладбище людей, которые были мне дороги. Они умерли «понарошку», но для меня — навсегда. На нем похоронена школьная подруга, предавшая меня, и моя первая любовь… Иногда я хожу по аллейкам, останавливаюсь около могилок, кладу цветы или просто прохожу мимо. Кладбище внутри меня. О нем никто не знает. На нем не растут сорняки и не гадят бомжи, здесь всегда чисто и красиво. Здесь лежат люди, которые были мне дороги, Иногда я встречаю их на улице, разговариваю и иду дальше. Мне не больно. Они мертвые. Они об этом не знают, но я-то знаю. Я похоронила их, чтобы не было больно и обидно, чтобы не отворачиваться на улице и не говорить гадостей. О мертвых плохо не говорят. Чем ближе человек, тем тяжелее хоронить. Он не хочет ложиться в могилу, выходить из моей головы и тела, он цепляется за жизнь, поэтому приходится каждый день укладывать его в гроб заново. Я любила тебя. У тебя будут самые лучшие цветы и гроб, но тебе все равно придется в него лечь, извини. Так мне будет спокойно, так не будет больно. Я поплачу, я приду на могилку, я никогда тебя не забуду, но, извини, ты умер. Я продолжаю жить.

14.00

Другие цитаты по теме

Мысль о том, что я, возможно, психопат, не была для меня новой — я давно знал, что не умею общаться с другими людьми. Я не понимал их — они не понимали меня, а язык эмоций, на котором они говорили, был для меня китайской грамотой.

— Мне всегда хочется чего-то, — задумчиво заговорила Мальва. – А чего?.. не знаю. Иной раз села бы в лодку – и в море! Далеко-о! И чтобы никогда больше людей не видать. А иной раз так бы каждого человека завертела да и пустила волчком вокруг себя. Смотрела бы на него и смеялась. То жалко всех мне, а пуще всех – себя самое, то избила бы весь народ. И потом бы себя… страшной смертью… И тоскливо мне и весело бывает… А люди все какие-то дубовые.

Я всего лишь человек. Как и все прочие люди, я не помню своего появления на свет. Мы начинаем себя осознавать много позже, уже выйдя из младенческого возраста, когда наше рождение представляется нам чем то бесконечно далеким, случившимся в самом начале времен. Мы живем, как зрители, которые опоздали к началу спектакля и стараются по ходу действия догадаться о событиях пропущенного ими первого акта.

Я сегодня думал, что вода может быть водой, но если её нагреть, она становится паром, а если охладить — льдом. И неизвестно, чем она является на самом деле: паром, водой или льдом.

Может быть, так и с человеком, он тоже бывает разным.

Ибо во мне живут два дурака, не считая прочих; один жаждет остаться там, где он оказался, в то время как другой воображает, что чуть дальше его ждёт жизнь менее ужасная.

Такие люди, как я, делают меня мизантропом.

Я стараюсь быть хорошим человеком, но у всех, с кем я сталкиваюсь, каменное сердце.

Вероятно, я из тех людей, которые склонны делать что-то по той простой причине, что не могут найти причину этого не делать.