— Ты посмотри, как ты вырос! Мамины прекрасные глаза и мой сильный подбородок.
— Но я что-то не понял. Если ты — мой отец... то значит, я...
— Тоже бог.
— Я — бог?.. О боже!!!
— Ты посмотри, как ты вырос! Мамины прекрасные глаза и мой сильный подбородок.
— Но я что-то не понял. Если ты — мой отец... то значит, я...
— Тоже бог.
— Я — бог?.. О боже!!!
— Знаешь, всю свою жизнь я только и мечтал быть таким же, как все.
— Мелочным и бесчестным?
— Эй парни, сдвиньте с места свои титанические задницы и задайте этим олимпийцам жару!
[Пегас сдувает огонь с головы Аида.]
— Эй, здесь была шевелюра.
— Я слышу, как трещат кости в твоем запястье.
— Нет, это трещит твоя ломающаяся гордость.
— Послушай, я хочу стать героем. Настоящим героем.
— Прости, парень, не выйдет!
— Постой!.. Ой! Прости. Почему?
— Два слова! Я — на — пенсии!
... власть плохо вдается в доводы бунта; но бунт вообще никогда не вдается в доводы власти.