Заворовались, сыны мои любезные! Зажирели! Напрасно думаете... Покою я вам не дам!
Оставь, Катя, оставь. Да ведь сын мой... сын... Плоть от плоти моей... а душа... змеи! Сколь... презрен... и жалок есть человек! Катя! Душно...
Заворовались, сыны мои любезные! Зажирели! Напрасно думаете... Покою я вам не дам!
Оставь, Катя, оставь. Да ведь сын мой... сын... Плоть от плоти моей... а душа... змеи! Сколь... презрен... и жалок есть человек! Катя! Душно...
Воины России, сей грозный час должен решить судьбу Отечества! Не помышляйте, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру вручённое, за народ свой, за Отечество — вперёд!
В сей счастливый день, окончания войны, господа, Сенат даровал мне звание отца Отечества! Суров я был с вами, дети мои, ибо не для себя был суров, но дорога мне была Россия! Моими и вашими трудами увенчали мы наше Отечество славой. И корабли русские плывут уже ко всем гаваням Европы. Не напрасны были наши труды и поколениям нашим надлежит славу и богатства Отечества беречь и множить!
Воины! Вот пришел час, который решит судьбу Отечества. И так не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за отечество, за православную нашу веру и церковь. Не должна вас также смущать слава неприятеля, будто бы непобедимого, которой ложь вы сами своими победами над ним неоднократно доказывали. Имейте в сражении пред очами вашими правду и Бога, поборающего по вас. А о Петре ведайте, что ему жизнь его не дорога, только бы жила Россия в блаженстве и славе, для благосостояния вашего.
— Следующий. О! Ну что, всыпали?
— Убёг!
— Ну! Ха-ха. Как звать?
— Федька.
— Силён? А ну-ка...
— Ничего...
— Да ты что, слабый, что ли?
— Не надо. Щекотно. Да ну!
— Молодец!
— Пей дурак! Царь!
— Ну?!...
— Вот тебе и «Ну»...
— С эдаким народом и мы шведа не одолеем? В воины его!
— Вот Урос Петрович, завтра утром он освобождается, а попал он к нам 3 года назад с пятьюстами обвинений.
— 550, господин начальник.
— Не важно, сынок.
— И как ты заживёшь? Чем будешь зарабатывать на свободе?
— Буду стричь волосы.
— Браво, сынок! Молодец!
— А ты, Тибор, чем будешь заниматься после колонии?
— Снова буду воровать, господин начальник.
— Он у нас недавно, пока не научился врать!