Можешь мне поверить, Ширли. Работая в полиции, поневоле становишься знатоком человеческой натуры.
Действовать надо по принципу: уничтожай, но не наживай врагов. Корпоративно.
Можешь мне поверить, Ширли. Работая в полиции, поневоле становишься знатоком человеческой натуры.
А ведь было время, когда мы умели не распространять ненависть и презрение друг на друга. Определенно было.
Бывает иногда, думаешь, что хуже дня уже и быть не может. Ошибочка! Всегда может быть еще хуже.
К работе, однако, меня уже не тянет; впрочем, если на то пошло, меня не тянуло к ней никогда.
Мне иногда трудно переключиться. Все дело в том, что, будучи полицейским, привыкаешь видеть вещи под определенным углом: выискиваешь то, что не так, обращаешь внимание на то, как люди себя ведут, становишься подозрительным. Ничего не могу с собой поделать, меня так и тянет устроить им проверку. Вот это ее и задевало: то, что я задавал вопросы ее родственникам. А получалось как-то само по себе, я и сам не замечал, что проверяю их. Не в силах выйти из роли, не в силах переключиться. Ты просто не можешь по-другому, вот в чем загвоздка, Роббо.
Работа. Она затягивает. Она вокруг; постоянно присутствующий, обволакивающий, засасывающий гель. Когда ты на работе, то и на жизнь смотришь через кривое стекло.