В мире нет ничего особенного. Никакого волшебства. Только физика.
Единственное, на что способен художник — описать собственное лицо.
Ты обречен быть собой.
В мире нет ничего особенного. Никакого волшебства. Только физика.
Единственное, на что способен художник — описать собственное лицо.
Ты обречен быть собой.
«Мона Лиза» Леонардо — всего лишь тысяча тысяч мазков краски. «Давид» Микеланджело — лишь миллион ударов молотом. Каждый из нас — миллион кусочков, правильно собранных в целое, не более того.
Она сказала:
— Потому что в мире осталось только одно незанятое пространство — сфера нематериального. Идеи, истории, искусство, музыка.
Она сказала:
— Потому что твои фантазии — это самое лучшее, что только может быть.
Нас предает все, что мы ни сделаем. Наше искусство. Наши дети. Но мы здесь. Мы все еще здесь.
Сколько пота и нудных усилий уходит на то, чтобы сотворить нечто, выглядящее непринужденной импровизацией.
Хотелось попробовать всё, исчерпать этот мир до конца, прежде, чем перебраться в следующий.