Когда ты молода, смерть всегда шокирует, кажется вселенской несправедливостью. Но, дожив до моих лет, понимаешь, что смерть — это просто логичный финал.
Ты представляешь, каково это — медленно умирать, разваливаясь на куски?!
Когда ты молода, смерть всегда шокирует, кажется вселенской несправедливостью. Но, дожив до моих лет, понимаешь, что смерть — это просто логичный финал.
Смерть неизбежна — это обещание дается каждому с рождения, но прежде чем обещание исполнится, все мы рассчитываем успеть что-то испытать, будь то романтический порыв, или радость материнства, или боль безвозвратной утраты — мы надеемся испытать то, что придаст жизни смысл. Как ни печально, не у всех жизнь имеет смысл, некоторые люди коротают свой срок на планете, сидя на обочине, и ждут, что хоть что-нибудь с ними произойдёт, пока не станет поздно…
Те, кто любят по-настоящему, никогда не стареют; они могут умереть в преклонном возрасте, но они уходят молодыми.
Жизнь всегда полна несправедливостей. Есть те, которые живут полной жизнью, и те, кто слишком рано умирают.
Время уходит, и мы молчаливо с годами стареем, дни убегают, и нам их невозможно сдержать.
Впрочем, дело, должно быть, в трусости.
В страхе. В технической акта трудности.
Это — влиянье грядущей трупности:
всякий распад начинается с воли,
минимум коей — основа статистики.
Мы все принимаем жизнь не как дар, а как данность. А жаль, ведь в любую минуту жизнь может оборваться.
Странно. Иногда умирает сотня людей, и ничего не ощущаешь, а иногда — один, с которым в общем-то не многое тебя связывает, а кажется, будто это тысяча.