Живи и люби, люби тотально и сильно, — но никогда не в ущерб свободе. Свобода должна оставаться наивысшей ценностью.
Женщина — это не просто ее кожа, не только ее лицо или пропорции тела. У женщины есть душа! Ты должен сблизиться с ней, участвовать в ее жизни, соприкоснуться с ее внутренним миром.
Разумный человек колеблется, взвешивает, сомневается. Неразумный никогда не сомневается, никогда не колеблется.
Голова говорит: «Подумай, прежде чем прыгнуть». А сердце говорит: «Прыгни, прежде чем думать». Их пути диаметрально противоположны. Любовь прыгает в опасную живую ситуацию без предварительных расчетов.
«Истина» — это только слово. Нет такой коробочки с надписью «истина», которую ты однажды найдешь, откроешь, заглянешь в нее и скажешь:»Вот здорово! Я нашел истину». Такой коробочки просто нет. Твое существование — вот истина.
Главное условие такое: любимому нужно дать полную свободу быть самим собой.
Если он счастлив, радуйся: ведь он счастлив. Если ты можешь разделить его радость, хорошо. Если же не можешь, оставь его в покое. Если он опечален, будет хорошо, если ты сможешь разделить его печаль. Если не можешь, если тебе хочется петь песни, если ты чувствуешь себя счастливой, оставь его в покое. Не пытайся подогнать его под свое настроение, оставь его наедине со своими чувствами. Тогда постепенно у вас появится большое уважение друг к другу. Уважение становится основой храма любви.
Очень легко думать о любви. Очень трудно любить. Очень легко любить весь мир. Настоящая трудность в том, чтобы любить реальное человеческое существо.
Любовь — это аромат, подтверждающий, что тысячелепестковый лотос в сокровенной сердцевине вашего существа распустился, что весна пришла, что вы больше не прежний человек, что личность закончилась и родилась индивидуальность, что вы больше не живете в темноте, что вы стали светом.
Квазимодо остановился под сводом главного портала. Его широкие ступни, казалось, так прочно вросли в каменные плиты пола, как тяжелые романские столбы. Его огромная косматая голова глубоко уходила в плечи, точно голова льва, под длинной гривой которого тоже не видно шеи. Он держал трепещущую девушку, повисшую на его грубых руках словно белая ткань, держал так бережно, точно боялся ее разбить или измять. Казалось, он чувствовал, что это было нечто хрупкое, изысканное, драгоценное, созданное не для его рук. Минутами он не осмеливался коснуться ее даже дыханием. И вдруг сильно прижимал ее к своей угловатой груди, как свою собственность, как свое сокровище... Взор этого циклопа, склоненный к девушке, то обволакивал ее нежностью, скорбью и жалостью, то вдруг поднимался вверх, полный огня. И тогда женщины смеялись и плакали, толпа неистовствовала от восторга, ибо в эти мгновения... Квазимодо воистину был прекрасен. Он был прекрасен, этот сирота, подкидыш, это отребье; он чувствовал себя величественным и сильным, он глядел в лицо этому обществу, которое изгнало его, но в дела которого он так властно вмешался; глядел в лицо этому человеческому правосудию, у которого вырвал добычу, всем этим тиграм, которым лишь оставалось клацать зубами, этим приставам, судьям и палачам, всему этому королевскому могуществу, которое он, ничтожный, сломил с помощью всемогущего Бога.
Любовь, как известно, лишает способности быть объективными не только людей, но и ангелов.
Cлайд с цитатой