Обычно я плыву против течения. Но иногда по утрам, как, например сегодня, у меня есть излишек сил, чтобы сдаться.
Когда упражнения в смирении станут олимпийским видом спорта, я попаду в олимпийскую сборную.
Обычно я плыву против течения. Но иногда по утрам, как, например сегодня, у меня есть излишек сил, чтобы сдаться.
Когда упражнения в смирении станут олимпийским видом спорта, я попаду в олимпийскую сборную.
Его лицо освещается, как будто за застывшей лавой вспыхивает щепотка юмора и человечности. Окаменелое воспоминание пемзы о том времени, когда всё было горячим и движущимся.
— Я тебя никак не могу понять. Ты — добрая фея в обезьяньей клетке. Но ты чертовски холодна, ты похожа на привидение, предвещающее беду.
Наше физическое существование ставит предел тому, насколько сильную боль может вынести душа.
Я никогда не верила в то, что люди могут быть холодны. Неестественны, возможно, но не холодны. Суть жизни-тепло. Даже ненависть-это тепло, только с обратным знаком. Теперь я понимаю, что ошибалась.
— Я плохо вижу, — говорит он. — Кажется, у меня с-сотрясение мозга.
— Будем надеяться, — говорю я.
— Слушай, как насчёт того, чтобы быстренько трахнуться?
Я раздумываю, не ослышалась ли я.
— Женщины от меня без ума.
В нём появилась какая-то бойкость и живость.
Я встаю. Надо избегать ситуаций, когда тебя могут удивить.
— Прекрасная идея, — говорю я. — Но давай отложим это до твоего дня рождения. Пятидесятилетия.
Читать снег — это всё равно что слушать музыку. Описывать то, что прочитал, — это всё равно что растолковывать музыку при помощи слов.
Люди выстраивают свою жизнь при помощи времени. Если его немного изменить, всегда случается что-нибудь наводящие на размышления.
Когда моя мать не вернулась домой, я впервые задумалась над тем, что любое мгновение может стать последним. Нельзя, чтобы ты шёл просто ради того, чтобы переместиться из одного места в другое. Во время каждой прогулки надо идти так, словно это последнее, что у тебя осталось. Такое требование можно выдвинуть самому себе в качестве недостижимого идеала. Потом надо напоминать о нём каждый раз, когда в чём-нибудь халтуришь. У меня это случается по двести пятьдесят раз на дню.