Его лицо освещается, как будто за застывшей лавой вспыхивает щепотка юмора и человечности. Окаменелое воспоминание пемзы о том времени, когда всё было горячим и движущимся.
В глубине любой слепой, безрассудной влюблённости растёт ненависть к объекту любви, потому что он владеет единственным в мире ключом к счастью.
Мориц ходит туда из-за кухни, и потому что цены стимулируют его чувство собственного достоинства, и потому что ему нравится то, что через стеклянные окна во весь фасад здания хорошо видно людей на улице. Бенья ходит с ним, потому что она знает, что через те же самые окна она хорошо видна людям на улице.
Когда человек в конец измучен, он неожиданно обнаруживает в глубине себя бездну весёлого цинизма.
Когда мне было пять лет, мир был для меня непостижимым. Когда мне было тридцать, он стал для меня маленьким, грязными и до тошноты предсказуемым. Теперь это опять – беспорядок, хотя иной, не такой как в детстве, но столь же сложный. С годами я по собственной воле стала накладывать на себя некоторые ограничения. Я больше не хочу начинать сначала. Бороться со своей собственной индивидуальностью.
Мне отвратителен страх. Я ненавижу испытывать страх. Есть только один путь к бесстрашию. Это путь, ведущий к таинственному центру страха.
Меня всегда очаровывало то, с каким печальным бесстыдством датчане признают огромное расстояние, разделяющее их убеждения и их поступки.
Наше физическое существование ставит предел тому, насколько сильную боль может вынести душа.
— Слушай, как насчёт того, чтобы быстренько трахнуться?
Я раздумываю, не ослышалась ли я.
— Женщины от меня без ума.
В нём появилась какая-то бойкость и живость.
Я встаю. Надо избегать ситуаций, когда тебя могут удивить.
— Прекрасная идея, — говорю я. — Но давай отложим это до твоего дня рождения. Пятидесятилетия.
Я никогда не верила в то, что люди могут быть холодны. Неестественны, возможно, но не холодны. Суть жизни-тепло. Даже ненависть-это тепло, только с обратным знаком. Теперь я понимаю, что ошибалась.
Cлайд с цитатой