Когда ты видишь то, что другие видеть не могут, твое любопытство может взять верх над тобой, и ты захочешь увидеть то, что кроется за гранью нашего мира.
Мы все должны уяснить одну истину: чтобы достичь наших священных великих целей в каждом доме, в республике, мы должны жить дружно, с уважением относиться друг к другу, быть совестливыми.
— Эй! Ты чего, кот, навернуться захотел?
— Нет. Мне просто нравится, что когда сидишь на самом краешке, мир кажется немножко другим.
— Лучше или хуже?
— Не знаю. Просто другой. И от осознания этого уже приятно.
Он был опасным человеком с увлекательными речами и ласковым обращением. Кроме того, его окружал ореол таинственности и неведомых приключений, а это возбуждает в женщине сперва любопытство, а потом — любовь.
Мир ведь объективен только на обывательский взгляд, стоит в него всмотреться чуть-чуть внимательнее, и он тут же расплывается в тумане интерпретаций. Он действительно вырастает из бесплотного «ничего» и уходит в трансцендентное «нечто». Вразумителен он лишь в своей обозримой, «очеловеченной» части, там, где мы ограничиваем его условными разметками аксиом. Это как с правилами движения на дорогах: пока ты едешь, ты обязан их соблюдать; остановил машину, шагнул за обочину — всё, тут уже другие правила, другие законы.
Сад времени нашего ядом сочится,
Ни в свежесть, ни в сласть тростника ты не верь:
Его сердцевина больна и червива…
О жизни и смерти подумай теперь.
Скрипят без конца две широкие двери -
Ворота рождений, ворота потерь.
Вращается мир, забывая ушедших,
Бесстрастно встречая стучащихся в дверь.
Мир — это спокойно перевариваемое счастье.
Мир ирреален — за исключением тех моментов, когда он скучен.
Миром правят ученые и генералы, которые играют бомбами, точно мальчишки.
Мы все живем в больном мире, где ненависть — это оружие, а свобода — мечта.
Возможно, было бы лучше оставить несколько точек на карте неисследованными. Пусть мир хранит толику своей магии.
Cлайд с цитатой