Опоздала, взвинчена, да еще и не кончила!
— Отвези Хауса к нему.
— Это нереально!
— Скажи Хаусу, что звонили его родители. Они приедут пораньше. Поверь, он помчится куда угодно.
— То есть Хауса можно обмануть, а пациента нет?
— Да!
Опоздала, взвинчена, да еще и не кончила!
— Отвези Хауса к нему.
— Это нереально!
— Скажи Хаусу, что звонили его родители. Они приедут пораньше. Поверь, он помчится куда угодно.
— То есть Хауса можно обмануть, а пациента нет?
— Да!
— Ты, милый, лучше бы в карты смотрел, чем пялиться на мою грудь...
— Карты тоже никуда не годятся. Тем более ни карты, ни твоя грудь этого не стоят.
Я не брошу тебя из-за разных предпочтений в еде, книгах или музыке, но.. я могу тебя бросить, если ты не будешь мне рассказывать о том, что тебя волнует. Кому нужны общие интересы? Это же скучно, обычно, банально! Мне нравится быть с тобой. Ты делаешь меня лучше. И... я надеюсь тебя тоже. Наши отношения — необычные. И я счастлива, как никогда...
Ладно. Я сделаю тебе ребенка. Но сначала ты должна выписать мне Викодин. Только тогда я переживу прелюдию.
— Хаус, мне нужно поговорить о твоем уходе из больницы.
— Я, конечно, балдею, когда передо мной страшно унижаются, но решение окончательное.
— Ладно. Но не я его причина? Знаю, звучит самовлюблённо, но…
— А-а-а… Но это не так. Мы флиртовали, целовались, я тебя лапал. Мне привиделась ночь с тобой. Я орал об этом на всю больницу. Ты не самовлюблённая.
— Так кто же я?
— Точно не причина моего ухода.
— Хаус, я буду скучать по тебе.
— Хаус, в пятницу я жду инспектора из соц-опеки.
— А я жду шлюху из бюро добрых услуг.
— Получила бумаги о переводе, плазмаферез подготовили. Ты в порядке?
— Свежий укол мужественности. Нравится?
— Я парализован, а она переживает о его царапине.
— Что вообще ты там делал?
— Искал антиквариат. Нашёл тебе викторианский корсет. Потом заходи, я тебя в него втисну.
— Он её клеит? Обернётся, значит тоже его любит. … и… да…
— И что, я, по-твоему, должна была делать?
— Ты ведь женщина! Ты вольна делать все, что угодно!