Экстраординарные заявления требуют экстраординарных доказательств.
Там, где мужчина ищет доказательства, женщина просто знает. Ее стихия, – неподвижный, первозданный туман, откуда приходят ответы на все вопросы.
Экстраординарные заявления требуют экстраординарных доказательств.
Там, где мужчина ищет доказательства, женщина просто знает. Ее стихия, – неподвижный, первозданный туман, откуда приходят ответы на все вопросы.
Мнение о человеке, как и почти о каждом существе, зависит от того, с какого расстояния на него смотреть.
Очень трудно в наше время высказывать свое мнение. На него тут же начинают нападать и топтать ногами. Я знаю заранее, что очень многие с ним не согласятся. Мне приходится защищать его, прикрывать обеими руками вместо того, чтобы показать со всех сторон. Для меня же чужое оригинальное мнение — то же, что живое растение. Пишу так, как хочу. Для себя. Десять человек всегда это прочтут.
— Все изменится, когда ты встретишься со своей судьбой.
— И как я узнаю, что я ее встретил?
— Ну, это происходит не сразу. Ты почувствуешь... теплоту и комфорт. Погуляешь с ней немного, а потом скажешь: «Да, это она. Это любовь».
— Да, я согласен.
— Я тоже согласен.
— А я не согласна. Мне кажется, это происходит сразу. Как только твои глаза... И все, что потом произойдет, только докажет, что ты с самого начала сделал правильный выбор. Когда все это время тебе что-то не хватало, и теперь ты чувствуешь, что у тебя все есть.
Очень важно иметь собственные суждения, но в конечном счете еще важнее, какие это суждения.
Нашему времени стоит только услышать: «Я-де обладаю специфическим жизнеощущением», — и оно перед вами расшаркается.
Почему их любовь висит на волоске? Потому что любовь не нуждается в доказательствах.
Любопытно наблюдать власть мелочей над человеческим умом: до чего важную роль играют они в образовании и развитии наших мнений о людях и вещах! Какой-нибудь пустяк, лёгкий, как воздух, способен поселить в нашей душе убеждение и так прочно его там утвердить, что даже все Эвклидовы доказательства, пущенные в ход для его опровержения, были бы бессильны его поколебать.