— А если бы у меня было уродство, Вы бы меня отвезли на Гавайи?
— Ну, будь у тебя уродство, я бы отвез бы тебя на Гавайи, но там бы и оставил, чтобы тебя не видеть.
— А если бы у меня было уродство, Вы бы меня отвезли на Гавайи?
— Ну, будь у тебя уродство, я бы отвез бы тебя на Гавайи, но там бы и оставил, чтобы тебя не видеть.
Знаешь, что я люблю? Что ты всегда готова прийти на помощь, и никогда не ждешь ничего взамен, даже когда я говорю «спасибо», я не уверен, слышишь ли ты меня... и еще я люблю… просто я люблю... ты единственный человек, которому я ни разу в жизни не солгал, Богом клянусь! Я тебе доверяю больше всех на свете, ты ведь знаешь обо мне все! И я люблю твою улыбку… Улыбка у тебя волшебная… Когда я стою в операционной, все о чем я думаю – «так, еще двадцать минут, и я увижу эту улыбку», мой день начинается с этой улыбки!
Мы стояли на этом прекрасном утесе. Я смотрел на Тихий океан и думал про себя: «Ух, ты, и вот сейчас я начну новую жизнь с той, которую люблю». Но проблема заключалась в том, что той, которую люблю рядом не было.
— Здравствуйте, у меня не было времени бронировать, но мне нужно два номера.
— Конечно, но, к сожалению, остались только олдер фаст стори — это 8 тысяч долларов за ночь и президентский — 12 тысяч долларов.
— 12 тысяч долларов за ночь? Номера обшиты шкурой панды?
— Нет, но вы сделали замечательное предложение, я все запишу.
[Денни отдает кредитную карточку портье.]
— Меня поимели... ээ... то есть можно заселяться.
— Здравствуйте, у меня не было времени бронировать, но мне нужно два номера.
— Конечно, но, к сожалению, остались только олдер фаст стори — это 8 тысяч долларов за ночь и президентский — 12 тысяч долларов.
— 12 тысяч долларов за ночь? Номера обшиты шкурой панды?
— Нет, но вы сделали замечательное предложение, я все запишу.
[Денни отдает кредитную карточку портье.]
— Меня поимели... ээ... то есть можно заселяться.
Идет игра «если бы вы могли стать кем-то еще, кроме себя, кем бы вы стали?»
— Мистер Тед Чеззери.
— Наш почтальон? Почему?
— У него такой вид, как будто он все понимает.
Похоже, великим людям нравится выступать в окружении уродов. Я полагаю по этому же принципу короли в старину держали при себе для забавы шутов и карликов. «Одни рождаются великими, другие достигают величия, третьим его навязывают». Как бы то ни было, его бремя обычно оказывается слишком тяжким для их плеч.
— Ты спас мне жизнь. Зачем?
— Может быть... Мне нужно смотреть на другое лицо. Даже если оно такое уродливое, как твоё.
— Ты по-прежнему считаешь, что люди уродливы?
— В сравнении с драками — очень уродливые. Но эта тварь, что там — ещё более уродливая, чем ты.
— Посмотри на мою святую форму. Это истинная внешность Бога!
— «Уродливые органы вырастали из ее тела. Мощная, гнетущая аура давила на меня, когда я просто стоял рядом с ней» — ... Святая форма? Неважно, как ты на это смотришь... Ты не похожа на богиню.
— Хм... Как первородный монстр. Если ты ненавидишь монстров, ты должна ненавидеть саму себя.