О, спасите его, доктор! Смазливая мордашка — это все, что у него есть!
— Благодаря нам дух мужчин становится твёрже.
— Полагаю, что не только дух…
О, спасите его, доктор! Смазливая мордашка — это все, что у него есть!
Много коротких безумств — это называется у вас любовью. И ваш брак, как одна длинная глупость, кладёт конец многим коротким безумствам.
— ... побаливает при езде и иногда немного при ходьбе, а так все в порядке.
— Я гей, если хочу посмотреть?
— Любопытный гей!
Написать хороший роман — это как нарисовать картину размером со стену кисточкой для ресниц.
Мэтр все это время стоял рядом и с сосредоточенным видом листал свою книгу в синей бумажной обложке. Книга оказалась захватанной до невозможности – на многих листах виднелись сальные пятна и какие-то грязные отпечатки, краска местами потекла, и руны были подправлены от руки обычными чернилами. На полях пестрели пометки, отдельные слова были подчеркнуты, а одно заклинание так вовсе замарано крест-накрест, и рядом стояла категоричная резолюция: «Фигня!»
Хвала тебе, о аленькая прорезь,
Мерцающая в гнездышке своём!
Хвала тебе, о в счастие проём,
Мою отныне утоливший горесть!
О прелесть-дырочка, опушена
Кудряшками нежнейшего руна,
Ты и строптивца превратишь в овечку;
И все любовники перед тобой
Должны б колени преклонять с мольбой,
Зажав в кулак пылающую свечку.
Светофоры, дайте визу, едет «скорая» на вызов.
Кто-то на Пушкарской задыхается,
Есть тревога на лице, есть магнезия в шприце,
Щас она там быстро оклемается.
Это не для развлечения, эффективней нет лечения,
Чем её подслойное введение.
После десяти кубов если ты не стал здоров,
Значит, это недоразумение.
Прилетаем, открывает, голосит: «Я умираю,
Вас дождёшься, раньше в гроб уляжешься».
Срочно в жилу димедрол, в рот привычно валидол!
«Доктор, мне, уж, лучше, Вам не кажется?»