Я сейчас нервничаю совсем как длиннохвостый кот в комнате, заставленной креслами-качалками.
Человек, который не может поделиться привычкой с другим, должен от нее отказаться.
Я сейчас нервничаю совсем как длиннохвостый кот в комнате, заставленной креслами-качалками.
Ты знаешь, если я кончу ещё раз, то потеряю часть мозга, могу вообще стать безмозглой.
Похудеть, не ограничиваясь в еде — это то же самое, что победить лень, не вставая с дивана.
Когда Джон Грехэм задался вопросом, уж не умерла ли эта собака, она подняла хвост и пёрнула. Значит, живая, решил он.
Комиксы, как сиськи. Они прекрасно выглядят на компьютере, но лучше бы я держал их в руках.
Память — это как линия в песке. Чем дальше, тем труднее её разобрать. Память похожа на дорогу. Тут она реальная, твердая, но та дорога, что была в девять часов, уже неощутима.
(Воспоминания — все равно что линия, прочерченная в пыли: чем дальше, тем более неясной она становится и тем тяжелее разглядеть ее. А в конце — ничего, кроме гладкой поверхности, пустоты, из которой ты явился на свет. А еще воспоминания чем-то похожи на дорогу. Она перед тобой, реальная, осязаемая, и в то же время начало пути, то место, где ты был в девять часов утра, очень далеко и не играет для тебя никакой роли.)