— Со мной поступили чудовищно.
— И они создали чудовище.
— Со мной поступили чудовищно.
— И они создали чудовище.
— Это основной принцип мироздания: одна реакция вызывает другую реакцию, противоположную и равную по силе.
— Ты так это видишь? Как уравнение?
— Вы мусульманин?
— Нет, я телевизионщик. Не надо быть мусульманином, чтобы постичь дивную поэзию образов.
— Как ты можешь быть одной из самых важных вещей в моей жизни, ведь я почти ничего не знаю о тебе. Не знаю, где ты родился, кем были твои родители, были ли у тебя братья или сестры. Я даже не видела твоего лица...
— Не надо, Иви. За этой маской есть лицо, но это не я.
— Я понимаю.
— Спасибо.
— Вы всё украли?
— Ну что Вы, украсть можно у владельца, а эти предметы им не принадлежали, так что я просто их изъял.
— «Vi Veri Veniversum Vivus Vici».
— «Cилой истины я, живущий, покорил вселенную».
— Персональный девиз?
— Из «Фауста».
— Это о попытке обмануть дьявола?
— Верно. Кстати, о дьяволе…
— Меня зовут Иви.
— «Иви»... «И», «Вэ», «И»... Ну да, конечно!.
— В каком смысле?
— В том смысле, что я, как и Господь, не бросаю кости и не верю в случайные совпадения.
Нас учат помнить не человека, а идею. Ибо человек слаб. Его могут поймать, его могут убить и предать забвению. Но идея и четыреста лет спустя способна изменить мир. Я из личного опыта знаю, что такое сила идеи. Я видела, как во имя идеи совершались убийства, как люди шли на смерть. Но идею нельзя поцеловать. К ней нельзя прикоснуться. Обнять её. Идея не может истечь кровью. Она не чувствует боли. Идея не умеет любить. Так что не идея причина моей скорби, а человек.