— Тем не менее, я вырос рядом с тобой, — заявил Джейс.
— В конце концов, — согласился Алек. — Как мох или кожное заболевание.
— Ты любишь меня.
— Тем не менее, я вырос рядом с тобой, — заявил Джейс.
— В конце концов, — согласился Алек. — Как мох или кожное заболевание.
— Ты любишь меня.
— Это оружие. Я хочу его.
— Ну, ты его не получишь, — сказал Алек. — Он прикреплён к статуе.
— Не думаю, — Джейс указал на статую. — Посмотрите, статуя сжимает его, но на самом деле это две совершенно разные части. Они вырезали статую, а затем они вложили скипетр в руки. Его можно вытащить.
— Я не уверена, что это абсолютно верно, — усомнилась Клэри, но Джейс уже поставил ногу на постамент, готовясь подняться. В его глазах был блеск, который она любила и страшилась, тот, который говорил: я делаю, что хочу, и к черту последствия.
— Кто здесь? — спросил Джейс, нахмурившись. — Конечно, — добавил он, обращаясь к тьме вокруг. — Даже я, Сумеречный охотник, видел достаточно фильмов ужасов, чтобы знать, что любой, кто кричит «кто здесь?» будет немедленно убит.
— Интересно… — сказал удивленный голос и Клэри быстро отстранилась от Джейса, чтобы увидеть Магнуса, который стоял в зазоре между двумя деревьями.
Его высокая фигура появилась в лунном свете; он сторонился чего-то и был одет в превосходно сшитый черный костюм, который выглядел как капля чернил в темнеющем небе.
— Интересно? — отозвался эхом Джейс.
— Магнус, что ты здесь делаешь?
— Пришел за тобой, — сказал Магнус. — Есть кое-что, что, я думаю, ты должна увидеть.
Джейс закрыл глаза, моля о терпении.
— МЫ ЗАНЯТЫ.
— Я воин, — сказал он, — я был воспитан, как воин. У меня не было игрушек, у меня было оружие. Я спал с деревянным мечом, пока мне не исполнилось пять. Моей первой книгой была средневековая демонология в картинках. Первой песней, которую я выучил, были песнопения, чтобы изгнать демонов. Я знаю, что приносит мне покой, и это не песчаные пляжи или щебетание птиц в тропических лесах. Я хочу оружие в руки и стратегию, чтобы выиграть.
— Интересно… — сказал удивленный голос и Клэри быстро отстранилась от Джейса, чтобы увидеть Магнуса, который стоял в зазоре между двумя деревьями.
Его высокая фигура появилась в лунном свете; он сторонился чего-то и был одет в превосходно сшитый черный костюм, который выглядел как капля чернил в темнеющем небе.
— Интересно? — отозвался эхом Джейс.
— Магнус, что ты здесь делаешь?
— Пришел за тобой, — сказал Магнус. — Есть кое-что, что, я думаю, ты должна увидеть.
Джейс закрыл глаза, моля о терпении.
— МЫ ЗАНЯТЫ.
— Это удивляет меня иногда, — сказал он. — Мой отец — я имею в виду, Валентин — любил музыку. Он научил меня играть. Бах, Шопен, Равель. И я помню, как однажды спросил, почему все эти композиторы были примитивными. Среди них не было ни одного Сумеречного охотника. Он сказал, что в душе примитивных есть искра творчества, а в душе охотников — искра войны. Обе этих искры не могут уживаться в одном теле, это все равно, что разделить пламя на две части.
— То есть ты думаешь, что Сумеречный охотник во мне… вытесняет художника? — спросила Клэри. — Но моя мать рисовала… то есть, рисует. — Она подавила боль от того, что на секунду подумала о Джослин в прошедшем времени.
— Валентин говорил, что Небеса дали людям артистизм и способность творить, — продолжил Джейс. — Это то, ради чего их стоит защищать. Я не знаю, была ли хоть доля правды во всем этом, — добавил он. — Но если в людях и есть искра, то в тебе она сияет очень ярко. Ты можешь сражаться и рисовать. И ты будешь делать это.
— Ой, — сказал Джейс с нескрываемым сарказмом. — Кажется, я отправил огненное сообщение Конклаву, когда нашел тело охранника, которого ты убил и спрятал под тем мостом. Очень глупо с твоей стороны было так неаккуратно от него избавиться, Себастьян.
Джейс сморгнул пот с глаз:
— Значит, ты...
— Сын Валентина, Джонатан Кристофер Моргенштерн. А ты — призрак, недостойный нашего имени. Притворщик.
Зачем беречь жизнь, если жить неохота? Отчего не рискнуть, если никогда больше счастлив не будешь?
Клэри с нежностью прижала его к груди.
– Бедняжка! – ласково приговаривала она, словно обращалась к домашнему любимцу. – Все будет хорошо. Я обещаю…
– Чего ты его жалеешь? По-моему, Саймон впервые в жизни оказался так близко от девичьей груди, – ехидно заметил Джейс.