Я верю, что будущего нет и что оно рок-н-ролл.
Я успею убраться до того, как разразится буря. Подальше из мира, где опиум стал религией для народа.
Я верю, что будущего нет и что оно рок-н-ролл.
Я успею убраться до того, как разразится буря. Подальше из мира, где опиум стал религией для народа.
Комната промерзла. В ней пахло людьми, которые уехали отсюда за другой жизнью, пахло всем, что они ели и о чем мечтали.
Люди верят, думал Тень. Вот в чем все дело. Люди верят. А потом отказываются брать на себя ответственность за то, во что верят; они создают, а потом не доверяют созданному. Люди населяют тьму призраками, богами, электронами, сказками. И это вера, крепкая как скала вера, заставляет вращаться Землю.
Сестры не гадают. Это все оттого, что говорят они только правду, а правду люди слушать не хотят. Правда — штука скверная, от нее у людей душа не на месте, и в другой раз они уже не придут. А я-то вру как воду лью, говорю им то, что они хотят услышать. Так что на хлеб в этом доме зарабатываю я одна.
Когда не знаешь, куда идти, дорога всегда кажется длиннее, не замечали? Первый раз идешь будто целую вечность, а потом хоп — и уже на месте.
Где-то есть кошка в коробке, которая одновременно жива и мертва. Хотя если они не откроют коробку, чтобы покормить животное, у них рано или поздно будет две по-разному мертвые кошки.
Oбезьяны вообще и шимпанзе в частности улыбаются лишь для того, чтобы открыть зубы в оскале ненависти, агрессии или страха. Когда обезьяна улыбается, это угроза.