Всем привет!
(Ну привет!)
Всем привет!
(Ну привет!)
Он угодил в сети обмана как и все мы.
Всё что произошло дело рук Канцлера в том числе и война.
Палпатин — Владыка Ситх, которого мы искали.
— Я слышал, есть новый ученик у Вас Император, или называть Вас — Дарт Сидиус?
— Магистр Йода, Вы уцелели.
— Удивлены?
— Самомнение ослепило Вас Магистр Йода. Сейчас Вы сможете испытать на себе всю убийственную мощь тёмной стороны.
— Ты был Избранником! Предрекали, что ты уничтожишь ситхов, а не примкнешь к ним. Восстановишь равновесие Силы, а не ввергнешь её во Мрак. Ты был мне братом, Энакин. Я любил тебя, но не смог спасти!
— Ненавижуууу.
— Ты позволил этому тёмному владыке смутить твой рассудок, и сейчас... И сейчас ты стал как раз тем, что поклялся уничтожить.
— Не нужно нотаций, Оби-Ван. Я насквозь вижу лгунов-джедаев. Я — не вы, и не страшусь Тёмной Стороны. Я принёс мир, свободу, справедливость и безопасность моей новой Империи!
— Твоей Империи?!
— Не вынуждай меня убивать тебя.
— Энакин, я поклялся в верности Республике и демократии!
— Если ты не со мной, значит ты мой враг.
— Только ситхи всё возводят в абсолют. Я выполню свой долг.
— Ну попробуй...
— Постой, я тебя очень прошу, ты же итальянец, а мой отец тоже был итальянцем. Ну помоги мне, может я еще успею, если вылечу сейчас. Мой муж смертельно болен.
— Не прикасайтесь ко мне. Вдруг его болезнь заразна.
— Не будет закурить?
— Не хочу омрачать вам вечер, но вы когда-нибудь видели легкие курильщика? Мерзкие, набухшие и черные от дегтя.
— Просто «да» или «нет» вполне хватило бы.
— Но в конце концов, Пьер, вы что же, не доверяете мне?
— Нет, почему же, доверяю. Только я вас не верю. Ибо знаете вы не больше моего, я же ничего не знаю.
Всеобщая тревога всё усиливалась, а с нею нарастало и раздражение; наконец некоторые практичные люди вспомнили, что здесь могли бы пригодиться средневековые пытки, например, «испанский сапог» палача, клещи и расплавленный свинец, которые развязывали язык самому упрямому молчальнику, а также кипящее масло, испытание водой, дыба и т. д.
Почему бы не воспользоваться этими средствами? Ведь в былые времена суд, не задумываясь, применял их в делах значительно менее важных, очень мало затрагивавших интересы народов.
Но надо всё-таки признаться, что эти средства, которые оправдывались нравами прежнего времени, не годится употреблять в век доброты и терпимости, в век столь гуманный, как наш XIX век, ознаменованный изобретением магазинных ружей, семимиллиметровых пуль с невероятной дальностью полёта, в век, который в международных отношениях допускает применение бомб, начинённых взрывчатыми веществами с окончанием на «ит».