Золотое мое искушенье...
Мой телец — то злодей, то кумир.
Нет решенья,
Себе в утешенье
Я наполнил поэзией мир.
Карты, водка — иная планета -
Отплясали в чужой стороне.
Я примерил ушанку поэта,
Оказалась ушанка по мне.
Золотое мое искушенье...
Мой телец — то злодей, то кумир.
Нет решенья,
Себе в утешенье
Я наполнил поэзией мир.
Карты, водка — иная планета -
Отплясали в чужой стороне.
Я примерил ушанку поэта,
Оказалась ушанка по мне.
Я воду пил, как жизнь, лет до шести
И жил судьбой крестьянского ребенка.
Отсюда мне и видится простор
Особой поэтичности, что ныне
Сумел воспеть с тех незабвенных пор,
Как самые заветные святыни.
Может, волей опять
я сподоблюсь напиться досЫта,
Может звёзды опять
в песнь свою посвятят и меня...
У времени в долгу
Я был всегда, стихами лишь расплата
Назначена была... Но я смогу
Успеть, пока душа добром богата.
Всё прошло, и
«К прошлому возврата, -
Как сказал Есенин, — больше нет»,
Но в стихах, написанных когда-то,
Для меня остался прежний свет.
Пусть, для души приюта не найдя,
Судьба в который раз в трагичность строк
Швырнёт меня, как малое дитя.