Юрий Ильичёв. Папа Say

Мне так хотелось настоящего, что я готов был притвориться. Рядом лежала девочка с ангельски-голубыми глазами. Я сжимал её нагую грудь, вдыхал аромат её волос и понимал всякое. Казалось бы, это то, чего я так хотел. И всё, вроде бы, по-настоящему, но при этом не то.

Другие цитаты по теме

– Мы с тобой уже три года вместе, я устала, понимаешь? Я хочу чего-то нового, хочу эмоциональной вовлечённости.

– Оль, но ведь это влюблённость, разве ты не видишь? Она хрупкая… неужели ты готова наши отношения разменять на эти зыбкие чувства?

Она любит меня, но обманывает себя и забывается с этим додиком, а когда видит, какой я хороший, ей становится больно, потому что в ней сидит обида на меня

У тебя нет, и, в принципе, не может быть на него обид. Потому что он – это ты, вы одинаковые внутри и являетесь продолжением, «вечным эхом» друг друга. Весь его опыт ты чувствуешь, как свой.

Гипотеза: все несостоявшиеся миры значат не меньше, чем тот в котором мы живем. Следствие: эти скрытые миры причиняют нам огромную боль. Товарищество, община, семья, дружба, любовь и все такое. Без отношений мы потеряны. Это весьма ужасно быть одному.

Странно, но даже, когда ты знаешь, что нет никаких перспектив, когда ты расстаёшься, на сердце всё равно тяжело...

Не понять, пока не скажут? Но есть и такое, чего не понять, даже если тебе скажут, а даже если бы и сказали, наверное, я бы просто не смог бы этого принять. Несмотря ни на что, подумал бы, что дело не чисто — есть какая-то скрытая причина. Дело не в том, что слишком высокомерно ожидать, что тебя поймут, раз ты сказал; самодовольство сказавшего, самомнение выслушавшего — много что может помешать понять друг друга, даже поговорив. Потому я хочу не слов. То, что ты понимаешь кого-то без слов — лишь иллюзия, но... Я хочу не слов: есть то, чего я всегда хотел, и, наверняка, не быть понятым, не подружиться с кем-нибудь, не быть с кем-то рядом. Я хотел не быть понятым, я хотел понять… понять, узнать и успокоиться — обрести покой, потому что я боялся того, чего не понимаю, понять кого-то до конца ужасное высокомерное желание — ужасно грязное и отвратительное. И сейчас я сам себе противен, что когда-то так сильно этого желал. Но если обоим это захотеть, если существуют отношения, позволяющие взвалить друг на друга и простить эту отвратительную самонадеянность — я знаю, что это просто невозможно, я понимаю, что этого мне никогда не получить, и все равно я... я хочу настоящего!

— Рюмин, ты зачем ко мне переехал?

— Ну как, чтобы научиться забивать гвозди в стену, раньше я всегда скотчем обходился...

— Смешно. А если попробовать серьёзно и честно — ты собираешься строить нормальные, семейные отношения?

— А мне кажется, у нас и так всё нормально.

— Видишь ли, Рюмин, любые отношения... они должны развиваться, если этого не происходит — они прекращаются.

— Ты ещё забыла добавить, что у меня нет чувства ответственности.

— У тебя нет чувства ответственности.

— Девушка, я, конечно, мог бы подарить вам цветы, почитать стих, спеть песню под окном, но...

— Но зачем заморачиваться, правда?

Ты ждешь меня, а я нет. Я прихожу, вхожу в комнату. Для тебя я начинаю существовать только с этой секунды, хотя я и раньше существовал, мыслил, возможно, страдал. Вот в чем задача: чтобы ты представила себе себя живой, думающей обо мне. И в то же самое время представила себе меня, живущего тем же.

Почему многие это знают, а делают только единицы? Потому что у большинства нет денег.