Льюис Кэрролл. Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье

— Так ты, значит, тоже Алиса. Я очень люблю Алис. Хочешь посмотреть на что-то очень

странное?

Мы вошли вслед за ним в дом, окна которого,

как и у нас, выходили в сад. Комната, в

которой мы очутились, была заставлена мебелью; в углу стояло высокое зеркало.

— Сначала скажи мне, — проговорил он, подавая мне апельсин, — в какой руке ты его

держишь.

— В правой, — ответила я.

— А теперь, — сказал он, — подойди к зеркалу и скажи мне, в какой руке держит

апельсин девочка в зеркале.

Я с удивлением ответила:

— В левой.

— Совершенно верно, — сказал он. — Как ты это объяснишь?

Я никак не могла этого объяснить, но видя, что он ждет объяснения, решилась:

— Если б я стояла по ту сторону зеркала, я бы, должно быть, держала апельсин в правой

руке?

Я помню, что он засмеялся.

— Молодец, Алиса, — сказал он. — Лучше мне никто не отвечал.

Другие цитаты по теме

— Сегодня ты бы его все равно не получила, даже если б очень захотела, — ответила Королева. — Правило у меня твердое: варенье на завтра! И только на завтра!

— Но ведь завтра когда-нибудь будет сегодня!

— Нет, никогда! Завтра никогда не бывает сегодня! Разве можно проснуться поутру и сказать: «Ну, вот, сейчас, наконец, завтра»?

— Ничего не понимаю, — протянула Алиса. — Все это так запутано!

— Просто ты не привыкла жить в обратную сторону, — добродушно объяснила

Королева. — Поначалу у всех немного кружится голова…

А вот еще пример на Вычитание. Отними у

собаки кость — что останется?

Алиса задумалась.

— Кость, конечно, не останется — ведь я ее отняла. И собака тоже не останется — она

побежит за мной, чтобы меня укусить… Ну, и я, конечно, тоже не останусь!

— Значит, по-твоему, ничего не останется? — спросила Черная Королева.

— Должно быть, ничего.

— Опять неверно, — сказала Черная Королева. — Останется собачье терпение!

Какой же была ты, Алиса, в глазах твоего приемного отца? Как ему описать тебя? Любящей прежде всего; любящей и нежной – любящей, как собака (прости за прозаичное сравнение, но я не знаю иной любви, которая

была бы столь же чиста и прекрасна), и нежной, словно лань; а затем учтивой – учтивой по отношению ко всем, высокого ли, низкого ли рода, величественным или смешным, Королю или Гусенице, словно сама она была королевской дочерью, а платье на ней – чистого золота; и еще доверчивой, готовой принять все самое невероятное с той убежденностью, которая знакома лишь мечтателям; и наконец, любознательной – любознательной до крайности, с тем вкусом к Жизни, который доступен только счастливому детству, когда все ново и хорошо, а Грех и Печаль всего лишь слова – пустые слова, которые ничего не значат!

— Хочешь потерять свое имя?

— Нет, — испугалась Алиса. — Конечно, не хочу!

— И зря, — сказал Комар небрежно. — Подумай, как это было бы удобно! Скажем, возвращаешься ты домой, а никто не знает, как тебя зовут. Захочет гувернантка позвать тебя на урок, крикнет: «Идите сюда…» — и остановится, имя-то она забыла. А ты, конечно, не пойдешь — ведь неизвестно, кого она звала!

— Это мне не поможет, — возразила Алиса. — Даже если она забудет мое имя, она всегда может сказать: «Послушайте, милочка…».

— Но ведь ты не Милочка, — перебил ее Комар. — Ты и не будешь слушать! Хорошенькая вышла шутка, правда? Жаль, что не ты ее придумала!

— Что это вы все время предлагаете мне свои шутки? — спросила Алиса. — Эта, например, вам совсем не удалась! Комар только глубоко вздохнул; по щекам у него покатились две крупные слезы.

— Не нужно шутить, — сказала Алиса, — если шутки вас так огорчают. В ответ он снова грустно вздохнул, а когда Алиса подняла глаза, бедного Комара на ветке уже не было — должно быть, его унесло собственным вздохом.

Я вот сейчас, к примеру, два часа отчаивалась... с вареньем и сладкими булочками.

У меня положение безвыходное, но я хоть брыкаться могу!

Не грусти. Рано или поздно все станет понятно, все станет на свои места и выстроится в единую красивую схему, как кружева. Станет понятно, зачем все было нужно, потому что все будет правильно.

Королева прислонила ее к дереву и сказала ласково:

— А теперь можешь немного отдохнуть! Алиса в изумлении огляделась.

— Что это? — спросила она. — Мы так и остались под этим деревом! Неужели мы не стронулись с места ни на шаг?

— Ну, конечно, нет, — ответила Королева. — А ты чего хотела?

— У нас, — сказала Алиса, с трудом переводя дух, — когда долго бежишь со всех ног, непременно попадешь в другое место.

— Какая медлительная страна! — сказала Королева. — Ну, а здесь, знаешь ли,

приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте! Если же хочешь попасть в другое место, тогда нужно бежать по меньшей мере вдвое быстрее!

— Мне бы такое зрение! — заметил Король с завистью. — Увидеть Никого! Да еще на таком расстоянии! А я против солнца и настоящих-то людей с трудом различаю!

Мой милый друг, промчатся дни,

Раздастся голос грозный.

И он велит тебе: «Усни!»

И спорить будет поздно.

Мы так похожи на ребят,

Что спать ложиться не хотят.

Вокруг — мороз, слепящий снег

И пусто, как в пустыне,

У нас же — радость, детский смех,

Горит огонь в камине.

Спасает сказка от невзгод-

Пускай тебя она спасет.

Хоть легкая витает грусть

В моей волшебной сказке,

Хоть лето кончилось, но пусть

Его не блекнут краски,

Дыханью зла и в этот раз

Не опечалить мой рассказ.