Если вы темнокожий, если вы белый, если вы гей. Я поддерживаю вас, я люблю каждого из вас. Каждый день у нас есть выбор, когда мы просыпаемся, что вы можете вложить в этот мир. Я прошу вас выбирать любовь. Любить. Выбрать любовь. Дарить любовь.
Пусть падут мои запреты,
Как стена Иерихона,
Трубадур поет куплеты,
Чтоб нарушились законы.
То ли утро, то ли вечер,
Слышу голос неустанно,
Как осмелюсь, то отвечу
Я взываниям желанным.
Будет это пораженьем?
Или сладкою победой?
В жизни взлеты и паденья -
Судьбоносные приметы...
Потянувшись к Эмме, я рискнул всем, что у меня было. И каждый день я продолжал рисковать тем немногим, что у меня осталось. И тем самым я погрузился в мир, которого когда-то и представить себе не мог. И в этом мире я жил среди удивительных людей и совершал сумасшедшие поступки, выживая в невообразимых условиях. И все это потому, что я позволил себе иметь чувства к одной странной девушке.
И я выберу тебя! Через сотни жизней, в сотнях миров, в любой версии действительности, я найду Тебя, и я выберу — Тебя.
Наша любовь была нитью в этом лабиринте, сетью под канатоходцем, единственной реальной вещью в моей странной жизни, которой я всегда мог доверять. Сегодня я чувствую, что моя любовь к тебе имеет большую плотность, чем я сам: как будто на неё ты сможешь опереться после меня, она тебя окружит, поддержит, удержит...
Что может быть сильнее, чем слова поддержки от любимого человека? Верно. Любовь, которая пробуждается к нему после этих слов.
– Они же любят друг друга, – ужаснулась Клэри. – Разве любить не значит поддерживать?
Люк посмотрел в сторону реки, медленно несущей свои темные воды под осенней луной:
– Порой одной любви недостаточно.
Я хочу сказать... кто из нас хотя бы раз в жизни не хотел почувствовать себя сильной? Не мечтал в кои-то веки почувствовать себя хозяйкой своей судьбы? Кем бы мы были без этого? Мы причиняем друг другу зло потому, что только так нам дозволено проявлять злость. Отберите у человека право выбора — и вот уже огонь разгорается у него внутри. Иногда мне кажется, что мы могли бы спалить весь мир — и нашей любовью, и нашей яростью, и всем, что лежит где-то посередине.
Там я дал себе обещание, что никогда не полюблю простой, ничем не примечательной любовью, что приму только ту любовь, что заставит меня превзойти мои собственные границы и дарования... Только такая любовь может оставить след в мире, как это делает великое искусство, так, что всякий узревший подобное, изменится.
Cлайд с цитатой