Альбер Самен

Мне по душе Заря с тимьяном в алых косах,

В рассветном золоте лиловые хребты,

Когда, раскрыв окно, невольно будишь ты

Веселым шумом сад, купающийся в росах.

Мне дороги стада на розовых откосах,

Покой воскресных дней и влажные цветы,

И беззаботный смех детей звонкоголосых,

И трепет девушки, чьи думы так чисты.

Но я ищу сердец, молитвенно безмолвных,

И сумрака лесов, осенней влагой полных,

И звона бубенцов в полночной тишине,

И света лунного в зашторенном окне,

И «грустного огня очей», – не оттого ли

Всего дороже мне душа, что поневоле

Не смеет обнажить невыплаканной боли.

Другие цитаты по теме

Моё сердце, как яблоко, кто-то очищает острым серебряным ножом. Медленно срезает тонкую шкурку, причиняя дикую боль, обнажает мягкое и нежное, иногда слизывает выступивший сок.

Под вечер смутная душа моя близка

Туману зимнему – холодному, седому.

Насупилась под стать заброшенному дому,

Где липнет плесенью животная тоска.

Вихрится мысль, пьянит и падает, и дразнит,

Снует танцовщицей, что вечно под хмельком,

Не видеть бы людей, не думать ни о ком!

От скуки будничной в зубах гадливость вязнет.

В надлобье пустота заухала совой,

И сердце, вялое, как плеск береговой,

Зашлось, спеленуто листвою малодушной.

А в зеркале зрачков, как в небе огневом,

Вздымает купола восточный город душный,

Прекрасный варварским закатным торжеством.

Ты видишь лучшее, что есть в чужих душах, и для тебя оно важнее живущей там черноты. А тьма, между прочим, очень часто подчиняет себе свет, если тот недостаточно силен. Наверное, тебе нужно стать немного черствее сердцем... чтобы выжить.

Мы с тобой живучие волки. А сердце, наверное, болит от крепкого кофе...

Отчего-то мне вдруг

Захотелось море увидеть,

Я к морю пришёл —

В то утро, когда не мог я

Боль души победить.

So what if some don't love you

That just means they do not know your heart

Is like the deepest ocean

Full of kindness and compassion...

Бусы, бусы будьте тише,

Я вас снова, снова слышу,

Вас на шёлковую нить

Соберу, чтоб полюбить.

Перлы, перлы собираю,

И судьбу иглой меняю,

Лишь последнюю петлю

Завяжу и полюблю.

Бисер, бисер на свиданье

Для волшебного признанья

Одеваю, как браслет,

Охраняя свой секрет.

Жемчуг, жемчуг не робщи,

Нить шелковую ищи,

Ведь душа моя одна

И другому отдана.

В сердце нельзя проникнуть по железнодорожным путям, в его глубины нельзя спуститься через колодцы шахт. Нельзя читать в чужой душе́ с помощью микроскопа, которым пользуются натуралисты, и нельзя решить, виновен ли человек, выверяя его мысли теодоли́том.

Боль обожгла твоё сердце в нужном месте, в нужное время.

А чем жить с душой? Какими сказками, иллюзиями накормить её, чтобы она не выла на этой пронзительной ноте, глядя, как уезжает последний поезд? Какие песни ей петь, какие стихи читать, чтобы согласилась она на сытый корм и тёплый кров и не искала жадно несуществующего неба? Какой болью её измучить, чтобы сделать грубой, чтобы перестала раздеваться под чужими холодными взглядами?