Франц Вертфоллен. Заметки для Штази. Ливан

Опираясь на мачту, встаешь.

Небо и море.

Горизонт.

Господи – совершенно,

совершенно творение твое.

Мое.

Наше.

Гори сердце

и разливайся

норвежскими,

горькими

фьордами!

Боже, я обещаю, я буду тверд!

На крови, на море, на небе,

клянусь, отец,

я не потеряю теперь

памяти!

О смерть моя,

рыжая,

славная,

шепчет мне за плечом.

Милая, ты сейчас возьмешь?

«Рано».

Другие цитаты по теме

Закрой глаза.

Ты видишь вновь

тернистый берег.

Там изумрудные леса,

И белокурый клевер.

Лишь приглядись и ты найдешь

К нему дорогу.

Твой добрый друг — беспечный дождь, -

Тебя проводит к дому.

Человек может никогда не выезжать из своего города, но если у него есть включенное сердце и включенный мозг, этот человек побывал в гораздо большем количестве времен, вселенных, мест, чем дебил, который, может быть, покатался по всему земному шару, но как был дебилом, так и остался, потому что он алгоритмичный робот.

Каждое путешествие начинается с мечты о звездах. Человек пытается сделать мечты былью, а проводит всю жизнь в пути. И в конце концов засыпает вечным сном, а до мечты еще идти и идти. Жизнь обрывается, жизнь продолжается.

Закрой глаза.

Ты видишь вновь

тернистый берег.

Там изумрудные леса,

И белокурый клевер.

Лишь приглядись и ты найдешь

К нему дорогу.

Твой добрый друг — беспечный дождь, -

Тебя проводит к дому.

Официальное положение — оно, на самом деле, в качестве жизни человека не так много решает. Потому что качество жизни человека зависит исключительно, и только, и всегда — от самого человека и его сердцевины. У вас гнилая сердцевина, — вы как угодно будете жить херово. Даже если вы унаследуете миллионы, вы будете жить херово, и о вас будут вытирать ноги, потому что у вас сердцевина — гнилая.

Welcome to my life.

You see it is not easy

But I'm doing all right.

Welcome to my dream

It's the only one who needs me

And stays right by my side.

Кто-то считал дни до конца пути. Кто-то знал, что жизнь в дороге — лучшая из возможных жизней.

Вокруг стоял запах звонкого неба.

Руки пахли травой, сталью и кровью.

Пугливое солнце скользило по остывающей коже. И тут это случилось…

Я увидел, как от засушливых берегов отправляется флот, и люди в чалмах читают за

него напутственные молитвы богу, чьё имя на давно забытом языке означает «Дух Пустыни».

Увидел, как голубые купола сливаются с острыми хребтами, за которыми кончается их царство,

и начинаются бесконечные степи – владения жёлтых людей с огрубевшими лицами и неуловимой, бесполезной мудростью ветра. Увидел земли своего друга-христианина, увидел, как забавны его братья, верящие больше в общественное мнение, нежели в своего распятого мученика. Я увидел, как туман наползает на холмы, как просвечивают в нём погнутые степным ветром деревца, как исчезают в нём пятна пасущихся лошадей. Я почувствовал, как серебрится иней на чахлых кустарниках, как шелестят они своими длинными листьями. Я воспринял всё это одновременно и сразу, потому что только так должно. Должно рисовать картины мазками, как импрессионисты. Их мазки состояли из красок, мои состоят из жизней. Но ни у них, ни у меня нет ни одного мазка, что не был бы совершенным.

— Больше всего человеку хочется обладать хоть какими-то способностями, — профессор наклонился к Марусе и понизил голос. — Это как наркотик. Любой предмет, любая способность — это сила. А люди очень слабые существа. Люди — очень пугливые существа, они постоянно всего боятся. Людям не хватает силы, отсюда популярность сюжета про суперспособности. И люди смотрят кино про суперлюдей, читают комиксы про суперлюдей и мечтают быть на них похожими. Неважно какая сила. Главное, что она есть, и он может воспользоваться ею.

— Сын, никогда никому не позволяй говорить, что ты не сможешь это сделать! Даже мне не позволяй! Хорошо?!

— Да!

— Если у тебя есть мечта, ты должен ее защищать. Если люди не могут чего-то сделать в своей жизни, они скажут, что и ты не сможешь сделать этого в своей жизни! Если ты хочешь чего-то — иди и возьми!