— Неплохо — заценил попугай. — Попка хочет континент.
Чтобы работать здесь, не обязательно быть проклятым, но это помогает!!!
— Неплохо — заценил попугай. — Попка хочет континент.
— Единственное, что я вижу, — это темнота, — пожаловался Эрик.
— Не-а, ее ты тоже не видишь.
Двацветок развернул лошадь и рысью поскакал обратно, демонстрируя мастерство верховой езды, типичное для мешка с картошкой.
— Между прочим, в ней (в пасте) крокодильи яички. Очень питательно.
— А я и не знал, что у крокодилов есть яички, — сказал профессор самых современных рун.
— Больше нет, — заметил слугобраз Шноббс.
— Нянюшка?
— Да, милая?
— А синие мыши бывают?
— Нет, если ты трезвая, дорогуша.
— Значит... Мне нужно выпить!
В народных приметах он ориентировался с известным трудом, но был почти уверен, что если коровы ложатся – это к дождю. Если они встают, то, возможно, будет ясно. А те коровы, на которых он смотрел сейчас, крутили сальто, медленно и торжественно взмывая в воздух. Интересно, что это предвещает в смысле погоды, подумал Тайлер.
Она никогда не занималась одним и тем же делом слишком долго. Три, ну максимум, четыре сотни лет. Нельзя же всю жизнь идти по одной проторенной дорожке.
Как хорошо и спокойно знать, что боги есть. И как страшно понять, что они уже здесь.
— Никто не запретит мне отлупить эту наглую ящерицу!
— Лупи себе на здоровье. Но, может, все-таки не змеей?
Элла повернулась к очагу, где над тем, что матушка Ветровоск обычно называла огоньком оптимиста[два полена плюс надежда], висел закопченный чайник.