— Элвис, я вчера говорила с женщиной, и она сказала, что ты самый красивый человек, которого она когда-либо видела. Теперь, мой вопрос: кто самый красивый человек, которого когда-либо видел ты?
— Моя мама.
Плохими не рождаются. Как заметил Уинникотт, «младенец может возненавидеть мать только в одном случае — если та прежде возненавидит собственное дитя».
Мама мне часто повторяла: «Не высовывайся, горе мое. Если не научишься молчать – посадят тебя, вот увидишь. А я тебе буду пирожки носить». Тюрьма и пирожки почему-то были неразделимы в мамином понимании, а так как со мной «всё было ясно», то первое, что мама научилась готовить – это они и были.
— Тебе уже 43 года, а тебе всё мама не разрешает!
— Ну и что? «Мама не разрешает» все возрасты покорны!
Для ребенка мать равносильна жизни. Стоит отнять мать, и ребенок будет буквально поглощен смертью.
Он молился. Он старался быть хорошим, чтобы она не пострадала за его ошибки. Он ходил по дому как можно тише и не кричал, когда играл в солдатики. Он придумал себе повседневные ритуалы и старался точно выполнять их, потому что в глубине души верил: судьба мамы связана с его поступками.
Для любой нормальной матери главное, чтобы ребенок был здоров, а уж девочка там или мальчик — не столь важно!
Они, никогда не робевшие ни в драке, ни перед необъезженным скакуном, ни перед разгневанными соседями-плантаторами, испытывали священный трепет перед беспощадным языком своей рыжеволосой матушки и ее хлыстом, который она без стеснения пускала прогуляться по их задам.
У меня столько всего в голове, другими словами, я стараюсь быть в курсе всего и не сойти с ума. В жизни надо быть очень осторожным. С ума сойти очень просто.
— Ты помнишь её? Веру?
— Да. Это не совсем похоже на воспоминание, скорее на... чувство. Инстинкт. Сердце никогда не забывает маму.
Мать любила меня. Она сражалась и погибла, чтобы подарить мне лучшую жизнь. Теперь и я буду сражаться до конца, чтобы даровать лучшую жизнь моему племени.
Cлайд с цитатой