— Ну вот, теперь он и тебя сосчитал...
— Но он поплатится за это!!!
— Ну вот, теперь он и тебя сосчитал...
— Но он поплатится за это!!!
Как я живу без тебя? Прошла немая тоска.
Все у меня хорошо, прекрасно, как никогда.
Я тут летаю во мгле, а ты все там, на Земле,
И что-то как-то не торопишься на встречу ко мне...
Но, ничего, ничего,
Я подожду...
Ведь надо все-таки узнать,
Что это было за кольцо, и что за порошок,
И почему твоя мамаша назвала меня «сынок»?
Ну, я тут спрашивал у наших — все отводят глаза,
Они хоть ангелы, конечно, но откуда им знать?
Так что ты прилетай, я очень жду,
Хотя, ты знаешь... Хотя, ты знаешь...
Мне кажется, я начал понимать,
Что ты имела в виду!
– Обед! – В дверях библиотеки стояла Изабель. – Прошу прощения, если прервала вас, – добавила она в последний момент.
– Господь Всемогущий! – произнёс Джейс.– Час расплаты пробил.
— Я хочу извиниться за то, что другие вампиры сделали со Стефаном, за похищение, за пытки... Этого не должно было случиться.
— Вы там играли в Дом-2 с половиной вампиров из гробницы, причем реально взбешенных. И что, вы думали, должно было произойти?
— Я не хотел этого делать, но я возвращаю Вам Ваш карандашик. Карандашик, который Вы дали мне на мой третий день работы. Вы вручили мне его как маленький желтый жезл, как будто говоря: «Джей Ди, ты — молодой я. Ты, Джей Ди, мой ученик. Ты мне как сын, Джей Ди».
— Какой карандашик?
— Из-за меня вы стали человеком-мумией.
— Ты тут не при чём. Я полез в драку и стал мумией сам.
— Генри, познакомься, это Дэвид и Мэри Маргарет.
— Вы помогаете маме с расследованием? [шепотом:] Или они сбежали из под залога?
— Нет. Это... Мы знакомы сто лет.
— А где познакомились?
— В Фениксе.
— Здесь.
— Да, в Фениксе. Теперь — мы здесь.
— Я думал, ты жила в Фениксе только в то время? [имеет в виду тюрьму в штате Феникс]
— Да, мы сидели вместе.
— Правда? А вы-то за что?
— Бандитизм. Всякий может оступиться. И главное, вовремя свернуть с кривой дорожки.
— А до скольких лет надо вырасти, чтобы черный цвет не укусил тебя длинными зубами?
— До стольких, чтобы понять, что это абсолютно глупый вопрос.