Ли Каун Ю

Мы можем сколько угодно восхищаться и овладевать их наукой, изучать технологии, искусство менеджмента и ноу-хау в искусстве маркетинга, но мы никогда не станем подстраиваться под западную систему социальных устоев и образа жизни. Мы должны учиться на опыте Японии — тому, как менее чем за 100 лет (со времен Реставрации Мэйдзи[26], начавшейся в 1868 году) они превратились в современную индустриальную державу, бережно сохранив свои культуру и традиции.

Другие цитаты по теме

Как у любой нации, у нас должна быть цель. Но ею не может стать развитие экономики само по себе. Добившись успехов в экономике, вы захотите вкладывать средства в повышение уровня жизни, в искусство, духовное совершенствование и интеллектуальный рост. Вот почему мы делаем щедрые вложения в культуру и искусство, создавая более просвещенное общество.

Старая модель, над которой я работал, предполагала создание посреди третьего мира города первого мира — чистого, зеленого, удобного и уютного для жизни, дружелюбного и безопасного для каждого. Сейчас условия изменились. Поднявшись на волне экономического бума, город стал привлекательным культурным центром с профессиональными симфоническими оркестрами, концертными залами, театрами, художниками, певцами и разного рода зрелищными мероприятиями. Это как раз тот уровень, который привлекает высококлассных специалистов и руководителей со всего мира.

Наследие не может сохраняться без изменений, лежать под спудом в ожидании, когда его откроют, полюбуются и снова закроют. Это неотъемлемая часть нашей жизни, она поддерживает нацию на пути к переменам и помогает ей адаптироваться к ним.

Мы в Сингапуре успели наделать ошибок. Например, в стремлении как можно быстрее перестроить город мы безжалостно уничтожили множество старых и прочных зданий. Мы не сразу осознали, что не только разрушаем собственное культурное наследство, но и уничтожаем те неповторимые черты Сингапура, которые так привлекают туристов. Однако нас никогда не интересовало бессмысленное разрушение. И потому мы запустили программы по восстановлению и сохранению этнических районов, таких как Чайнатаун, Маленькая Индия, Кампонг Глам и район с очаровательными особняками эпохи колонизации. [...] Их ценность с точки зрения архитектуры, культуры и туризма нельзя выразить в долларах и центах.

Когда-то над Сингапуром смеялись как над чистым, зеленым, безопасным, организованным, но в то же время скучным, стерильным городом. Теперь наш город полон обаяния, он стал привлекателен благодаря произведениям искусства, культурным центрам, музеям, галереям, театру «Эспланада» на берегу залива, Западному и Китайскому оркестрам. На сцене «Эспланады» постоянно выступают перед публикой музыкальные коллективы, а среди нас живут свои писатели и художники.

Если ты не борешься за первое место, ты и десятого не займешь.

— Можно ведь сказать, что все мы верим в коллективную культуру, — сказала я.

— Это как?

— Ну, в коллективный язык. Понимаешь, ведь у нас у всех и в самом деле одна общая культура, состоящая из вещей, которые мы сами разбили на части и на каждую повесили ярлык — как ученые девятнадцатого века, которые все классифицировали. Конечно, люди по-прежнему продолжают спорить из-за этих классификаций. Две похожие рыбы — это один сорт рыбы или два разных? Отличается ли все от всего остального, или никаких различий нет? [...] Какими критериями ты пользуешься, чтобы сказать, что вот эта вещь заканчивается здесь, а вот тут начинается другая? И что это вообще такое — «быть»? Пока не доберешься до атомарного уровня, между вещами, похоже, вообще нет промежутков. Даже пустое пространство кишмя кишит частицами. Но если взглянуть на атомы, то становится понятно, что кроме пустого пространства вообще ничего не существует. Ты ведь, наверное, слышал про такую аналогию: атом — это спортзал, в середине которого лежит теннисный мячик. В действительности ничто не связано ни с чем. Но мы создаем эти связи между вещами — с помощью языка. И с помощью такой классификации и с помощью промежутков между этими вещами создаем культуру вроде той, в которой и живем сейчас.

Произошедшее во Вьетнаме должно стать предупреждением о том, что может случиться в любой части мира, пока сами страны у себя внутри не погасят или хотя бы не ослабят напряженность из-за национального неравенства и — особенно — из-за неравенства в благосостоянии и возможностях. Подобное неравенство в итоге разжигает горечь и ненависть до такой степени, что они выплескиваются в бунты и революции.

Что-то подделано недавно, грубо и наспех — это политические симулякры. Что-то подделано уже давно, и работа сделана несколько тоньше — это культурные симулякры. А самые фундаментальные симулякры создает человеческий ум, опирающийся на язык. Это языковые конструкты, воспринимаемые как внешняя (или внутренняя) реальность.

Я человек другого поколения. Мне неинтересно то и дело менять костюм или марку машины, или что-то еще согласно новым веяниям моды. Мне это ни к чему. Я не сужу о людях по их внешнему виду. Конечно, я не люблю нерях, красующихся в грязных костюмах, нечесаных и небритых. И вам вовсе не обязательно быть такими. Но на меня не производит впечатления костюм от Армани — ни за 5000 долларов, ни за 10 000.