Я не хочу зарабатывать себе на жизнь, я хочу жить.
Не все еще люди живут! Очень мало людей жизнью пользуются, множеству их жить-то и некогда совсем… они только работают; куска хлеба ради…
Я не хочу зарабатывать себе на жизнь, я хочу жить.
Не все еще люди живут! Очень мало людей жизнью пользуются, множеству их жить-то и некогда совсем… они только работают; куска хлеба ради…
Вся моя жизнь и работа, которой она наполнена больше похожа на лоскутное одеяло, чем на гладкий нескончаемый рулон безмятежного шелка.
Паршивая работа. Вроде и делать ничего не надо, только часы считать. Отдежурил — денежки получил. А ощущение такое, что жизнь мимо проходит. Ты здесь топчешься на одном месте, топчешься, как дурак, а она проходит.
Большинство людей работает большую часть времени, чтобы жить, и незначительное свободное время, остающееся у них, настолько тревожит их, что они всеми способами стараются избавиться от него.
Если дело, которым ты занимаешься, вызывает только внутренний дискомфорт – будь готов к производственным неприятностям.
Когда оглядываешься на жизнь, столь трепетную, столь насыщенную переживаниями, заполненную мгновениями столь жарких исступлений и радостей, все это кажется каким-то сном или грезой. Что такое нереальное, если не те страсти, которые когда-то жгли точно огнем? Что такое невероятное, если не то, во что когда-то пламенно верил? Что такое невозможное? То, что когда-то совершал сам.
А сейчас мне пора. Нужно лететь в Москву, спасать парочку глупых мальчишек, которые катаются на крыше скоростного поезда. Пока на свете не перевелись отчаянные глупцы и потерявшие смысл жизни гении, у нас с тобой, дружище, всегда будет много работы…
— Как поэтично…
— Проза жизни.
Иван пожал руку Петру, расправил два больших крыла и взмыл в небеса.
Они вечно торопятся на работу, — я видел их тысячи, с завтраком в кармане, они бегут как сумасшедшие, думая только о том, как бы попасть на поезд, в страхе, что их уволят, если они опоздают. Работают они, не вникая в дело; потом торопятся домой, боясь опоздать к обеду; вечером сидят дома, опасаясь ходить по глухим улицам; спят с женами, на которых женились не по любви, а потому, что у тех были деньжонки и они надеялись обеспечить свое жалкое существование. Жизнь их застрахована от несчастных случаев. А по воскресеньям они боятся погубить свою душу. Как будто ад создан для кроликов!
Смыслом жизни работа быть не может, потому что в большинстве случаев она является бегством от настоящей жизни.