Елена Бочоришвили. Голова моего отца (сборник)

Другие цитаты по теме

— А вы за что сидели? — поинтересовался Арчил.

— Я? — удивился старичок. — Я — как все. То сажали за то, что был против, то за то, что был за.

Ни в Кутаиси у Надии, ни в Тбилиси у Олико сухого закона не вводили. Но тостов за Горбачева не пили. Надоело. Начальники менялись, а жизнь — нет.

Это [хрущевка] последнее, чем отомстил Хрущев человечеству.

Считалось, что если рожать поздно, то и замуж выходить незачем.

Моя бабка умерла в прошлом году. Она не закончила жить, она закончила умирать.

— Никто не поймет, что такое война.

— Это не война, а военный конфликт.

— Если людям жить невозможно, значит, это война.

Война выстрелила людей из кресел, из инфантильных мечтаний о принцессах, скинула их с железных велосипедов, вытащила из-под апельсиновых деревьев и бросила под танки, подставила под пули и пошла убивать.

…Пациенты с желтыми лицами перестали стучаться к ним в дом по вечерам. Старый Гомартели объяснял это просто — в войну люди не болеют, они умирают.

Он ненавидел социализм так же, как и фашизм, как ненавидел бы любой другой строй, где люди лишаются своих индивидуальных качеств, смешиваются воедино, растираются в мазь. И именно потому, что люди запуганы, задавлены, экстрагированы и эмульгированы, они превращаются в безликие составные части, в безымянные ингредиенты.