Артистов, кинувшихся в политику, вообще понять не могу. Наша профессия позволяет со сцены или экрана сказать куда больше и, главное, проникновеннее, чем с трибуны.
Порочность всех государственных и правительственных планов очевидна сразу: в них не закладывается возможный предел погрешности (допуск на ошибку).
Тупицы — это военные и полицейские, на которых опирается власть злодеев. Они служат в армиях двенадцати ведущих государств мира и полиции тех же государств и еще двух десятков стран. Из них лишь десять миллионов обладают действительной силой, с которой приходится считаться. Конечно, они храбры, но глупы, потому что жертвуют своей жизнью ради правительств и политических движений, использующих их в собственных целях, как пешки. Правительства в конце концов всегда предают их, бросают на произвол судьбы и губят. Ни с кем нации не обходятся с таким позорным пренебрежением, как с героями войны.
Оказывая кому-либо милость, король приобретает одного друга и сто недругов, не считая того, что и друг оказывается потом неблагодарным.
Любовь хороша в книгах, в театре и кино, а жизнь — не театр. Здесь пьеса пишется сразу набело, репетиций не бывает: все по-настоящему! И суфлер из будки не выглядывает, подсказок не дает, что дальше говорить, как действовать. Самому надо принимать решения, быть и автором, и режиссером, и актером, и гримером.
Сегодня все, что еще держится в стране, держится на плечах поколений, прошедших социализацию при социализме. Этих людей становится все меньше, а в новую жизнь вливаются недостаточно дееспособные поколения.
Люди, у которых детей больше, чем они способны вырастить, вероятно, в большинстве случаев слишком невежественны, чтобы их можно было обвинить в злонамеренной эксплуатации. Что же касается могущественных учреждений и деятелей, которые сознательно подстрекают к многодетности, то они, как мне кажется, далеко не столь наивны.
Вот что не нравилось ему в политизированных [людях] — несправедливости и бедствия возбуждали их, это был их хлеб, их живая вода, их удовольствие.
Экономика – лошадь, политика – телега. Они должны занимать надлежащие места – экономика должна идти впереди политики, а не наоборот.
Видит Бог, я никогда не мечтал заниматься политикой. Я хотел стать машинистом и нестись на поезде сквозь застывшее время. Все просто и понятно. Есть точка отправления и точка прибытия, никаких обходных путей. Недостижимый идеал! В политике так не получается. Зачастую нельзя действовать в лоб, приходится выстраивать многоходовые комбинации, а чем сложнее схема, тем выше вероятность ее провала из-за какого-то неучтенного пустяка.
Cлайд с цитатой