— Да не умею я спаивать девушек на первом свидании!
— А чего тут уметь-то?
— Да не умею я спаивать девушек на первом свидании!
— А чего тут уметь-то?
— Ты знаешь, Андрей, это очень благородно.
— У меня от благородства уже ягодицы чешутся. Должно быть, диатез. Пойду, поставлю компресс.
— У тебя анархия головного мозга.
— Ты диагност.
— С этим диагнозом женщины живут долго, но мучительно для окружающих.
— Вениамин Борисович, я давно хотел у вас спросить — вы, вообще-то, на «гражданке» выпивали?
— Выпивал... парное молоко. Видите ли, Евгений Александрович, во всей этой хреновине меня интересует главным образом процесс.
— Я очень надеюсь, что скоро у тебя появится девушка, братик!
— Что это на тебя вдруг нашло? Не нужна она мне. Мне и так хорошо! Нафига мне эта девушка вообще сдалась... Они только деньги сосут как пылесосы...
– Прошу вас, будьте милосердны. Доктор Белл перенёс тяжёлое потрясение.
– Да уж, бутылок пять, не меньше, – хмыкает Сатклифф.
Я сказал, извините, но мне пить нельзя.
Когда вы сказали, с селедочкой сам бог велел,
Я ответил, меня он в виду не имел.
Я вам отказал в общей сложности раз сорок пять
А вы предлагали опять и опять.
Так что же вы попрятались теперь, трусливые твари?!
Ну-ка, покажите свои мерзкие хари!
За свои слова сучары, ну-ка, отвечайте,
Хотели чтоб я выпил, падлы, нате — получайте.