— Ты же выкупил Линдси на том же аукционе?!
— Ну да, но боюсь, я преждевременно выстрелил во время, так сказать, холостого прогона... так что, боюсь, теперь придётся убирать за собой.
— Сколько неудачных формулировок в одном предложении.
— А теперь, позвольте мне снять свою секретарскую юбку и надеть мой костюм психотерапевта подтягивающий задницу в стиле Барбары Стрейзанд.
— Что?!
— Мы можем заработать на сделке с нашими мексиканскими друзьями из Колумбии.
— Кажется их называют колумбийцами.
— Добро пожаловать в «жёлтый клык» я Лайнел, а суп дня у нас сегодня, какой у нас суп дня мама?
— Хлеб.
— Суп дня у нас сегодня, хлеб.
Всем отдыхать, приехали профи! Мы — Люди Икс, устаревшая метафора расизма шестидесятых!
Я решил спать в машине, чтоб тебе не мешал мой храп. А запись с храпом оставил, чтоб ты не заметила, что меня нету.
Рысь, Лариса, пулемет,
Перец, жижа, вертолет,
Полдевятого, фломастер,
Амперметр, нож, сапог,
Две Марины, муж и мюсли,
Поле кукурузово -
Вот такие мысли в голове у Бузовой!
— Ну я что, виновата? Я тебе телефон давала в пять утра. Мы ж радионщики. а не пиаристы. Вот у меня Иннокентий Бутусов и Иннокентий. святой отец. И оба на четвёрку.
— Откуда у тебя вообще телефон священника?
— Бред. Как вы вообще собирались выступать? Пять раз по десять минут.
— Проповеди. У меня всё с собой. Кадило, молитвенник, Клобук даже есть, парадное облачение...
— А ванна зачем?
— Какая же это ванна, сынок? Это купель. Я и петь могу. Вот у меня даже балалайка есть.
— Бред. Паноптикум. Поп в ванне, играет на балалайке. В купели. Ну рубли, за паноптикум с балалайкой в ванне — это недорого.
Cлайд с цитатой