Я не стану курить вашу странную травку. Если уж чем и травить лёгкие — так только крепким «Marlboro».
Если газеты начнут писать о том, что надо бросить курить, я лучше брошу читать.
Я не стану курить вашу странную травку. Если уж чем и травить лёгкие — так только крепким «Marlboro».
Мне грустно за людей, у которых в руках сигарета,
Если честно сказать, я порой отношусь к ним и сам.
Многие бы никогда не курили, но у них, к сожалению,
Нет человека, который бил бы их по рукам.
— И для моей чудесной жены.
— Хлебопечка?
— У нас всегда кончается хлеб.
— У нас и молоко всегда кончается, корову мне подаришь?
Но больше всего мне не нравится аромат ваших духов, пусть даже и еле ощутимый. Потому что он забивает аромат моей 3 доллара 95-центовой сигары, которую я немедленно выброшу, если ее фаллическая форма оскорбляет ваши, блин, тонкие чувства-с.
Вайолет. В тебе что-то изменилось. По отношению ко мне. Ты далекая, холодная. Не знаю, в чем я виноват, но я оставлю тебя в покое навсегда, если ты этого хочешь... Ты этого хочешь? И знаешь, почему я оставлю тебя в покое? Потому что я дорожу твоими чувствами больше, чем своими. Я люблю тебя. Вот, я признался... не просто на доске написал. Я не позволю никому и ничему тебя обидеть. Я никогда ни к кому так не относился...
Нет ничего слаще этой первой утренней затяжки, когда горячий сухой дым ползет в легкие, заливая голову мягкой одурью, и тело наполняется радостным ощущением бездельного блаженства, когда точно знаешь, что у тебя есть несколько свободных от беготни, суеты и забот минут, отданных всецело пустому глядению в потолок и удовольствию от горьковато-нежного табачного вкуса.
— У вас с ней были плохие отношения?
— В последнюю нашу встречу она снюхала половину моего кокса, а потом сдала меня копам за него. Она — эгоистичная сука.