Не диво, если, влипнув в такую историю, люди жадно ухватятся за любое объяснение, лишь бы восстановить свое доброе имя, вновь подняться не только в собственных глазах, но и в глазах всего человечества, и в глазах пришельцев; не диво, если они поверят чему угодно, и хорошему и плохому, любым слухам и сплетням, самой несусветной нелепице, лишь бы всё окрасилось в ясные и определённые света: вот чёрное, а вот белое (хоть в душе каждый знает — всё сплошь серо!). Ведь там, где есть белое и чёрное, там найдёшь желанную простоту, тогда всё легче понять и со всем удобней примириться.
Меня тянуло к ней, мне хотелось ее обнять — и, однако, даже в эту минуту я понимал, что хочу обнять не эту Нэнси Шервуд, которая сидит рядом в машине, а прежнюю, подругу далеких-далеких дней.