Хавьер Серкас. В чреве кита

…бывают люди, которые не умеют сердиться. Гнев таких людей значительно страшнее, чем гнев холериков: холерики злятся, потому что такова их природа; а эти люди приходят в ярость потому, что в какой-то миг и по какой-то причине решают, что это их долг. Холерик, осознавая себя таковым, стремится контролировать свой гнев; с кротким же человеком происходит обратное: также осознавая свою кротость, он стремится усилить и преувеличить свой гнев. Ярость холерика иссякает сама по себе: ее единственная цель — это доставить облегчение; ярость же кроткого человека, напротив, всегда направлена вовне: ее цель — уничтожить возбудившую ее причину.

Другие цитаты по теме

…невозможно оценить событие в тот момент, когда мы его проживаем, или потому, что мы вообще почти всегда живем, особо не задумываясь, не обращая внимания на происходящее…

…наша свобода всегда ограничена тем, чего от нас ждут окружающие — а человек почти всегда предстает не таким, какой он есть на самом деле, а таким, каким они его видят…

…Всегда значительно проще прибегнуть к чужим словам, чем найти свои…

…ничто не может сравниться с самозабвенным восторгом первого раза.

…рассказ о чьей-то жизни или об эпизоде чьей-то жизни никогда не должен содержать никаких уроков, хотя в ряде случаев многому можно было бы поучиться…

Нелегко смириться со следами, оставленными временем в людях, близких нам в детстве или в юности, ибо мы склонны видеть их такими же, какими видели в ту пору…

…позволить говорить нашему собеседнику — это, бесспорно, один из самых эффективных и быстрых способов заслужить его одобрение, но самый эффективный и быстрый способ — польстить ему.

…мы все идем по жизни в одиночку, (…) никого существование других людей особо не интересует и, скорее, представляется лишь досадной помехой, которую следует преодолеть…

…самое страшное во лжи не то, что человек может в нее поверить, а то, что произнесенные слова навязывают говорящему более жесткую необходимость придерживаться их, нежели правда.

…не знаю, как прежде, наверняка было иначе, но сейчас — если ты видел один город, значит, ты видел их все.