Когда вокруг столько цинизма, огромное облегчение видеть, каким упорным бывает добро.
Мне хотелось бы верить, что и после смерти я не утрачу жизнь, что какая-то часть меня — мыслящая, чувствующая, хранящая воспоминания — продолжит существовать.
Когда вокруг столько цинизма, огромное облегчение видеть, каким упорным бывает добро.
Мне хотелось бы верить, что и после смерти я не утрачу жизнь, что какая-то часть меня — мыслящая, чувствующая, хранящая воспоминания — продолжит существовать.
Представьте, что между нажатием на спусковой крючок и выстрелом проходят десятилетия. Лишь тогда, не раньше, жертва или стрелок вообще осознают, что нанесен смертельный ущерб. Было бы еще труднее понять опасность свободного доступа к оружию. При всем несовершенстве эта аналогия дает представление о влиянии современной промышленность на окружающую среду.
Гораздо лучше постигать Вселенную как она есть, чем рисовать ее такой, какой нам хотелось бы ее видеть.
Где-то между непрошибаемым оптимизмом и неизбывной мрачностью лежит сбалансированное мировосприятие, к которому нужно стремиться.
При полном контроле над СМИ и полицией, оказывается вполне возможно переписать воспоминания сотен миллионов людей — на это потребуется всего лишь одно поколение.
Циники — это, как правило, очень ранимые люди, готовые убить родного отца, лишь бы побороть свою уязвимость.
В нашем бедном обществе фраза: он погубил столько-то репутаций — значит почти: он выиграл столько-то сражений.
Это люди, кажущиеся нам наивными, намного более чувствительны к этому миру. Нам бы, циникам, учиться у них смотреть на мир непредвзятым взглядом ребёнка, воспринимать его интуитивно-честно, не боясь повторится в своих идеях, а мы смеёмся над банальностью слов, слепые и потерявшие что-то важное.