Эта грустная сага
Никогда не закончится,
Мне не надо и надо,
Ты — моё одиночество.
Эта грустная сага
Никогда не закончится,
Мне не надо и надо,
Ты — моё одиночество.
И день покатился, брошенный, жизнь покатилась в сторону
Устали бешено где-то поровну.
Впрочем, в будущее она не заглядывала. В отличие от её нового друга, сумеречного человека, каждая фраза которого, каждая мысль, каждый поступок содержали двойное дно, она жила волнующими минутами, упиваясь новыми ощущениями, которых ей более чем хватало. Инстинкт самосохранения отсутствовал в ней. Опасения — тоже.
Ты ждешь меня, а я нет. Я прихожу, вхожу в комнату. Для тебя я начинаю существовать только с этой секунды, хотя я и раньше существовал, мыслил, возможно, страдал. Вот в чем задача: чтобы ты представила себе себя живой, думающей обо мне. И в то же самое время представила себе меня, живущего тем же.
Всех матерей с сыновьями и дочерями связывает одна и та же любовь. Но в отношении мамы и сына она имеет особую окраску. Однажды мальчик кого-нибудь полюбит и природа его связи с матерью изменится. Она больше не будет главной любовью.
Каково мне видеть его, чужого? Да примерно так же, как ему — видеть меня, разлюбившую.