Жизнь уходила, молодая, прекрасная жизнь, та жизнь, о которой он никогда не думал, к которой небрежно, так расточительно, не ценя, относился. И он хватался теперь за
каждый день, за каждый час, за каждую минуту и с горем, с отчаянием глядел, как они невозвратно уносились. И опять наступала ночь, мертвая, неподвижная, немая, но полная вокруг тысячей таких же уходящих жизней, тысячей неслышных вздохов, тысячей бесплодно гаснущих мыслей, глохнущих чувств.
Вчерашний день уходил, уходил и терялся в веренице таких же серых, однообразных дней, оставляя щемящее, тоскливое чувство, что чего-то нет, чего-то именно такого, что, собственно, и составляет жизнь, точно этот день провел как-то мимоходом, не в счет.
Он тоже испытывал обычное чувство начинающегося дня и привычных занятий, от которых зависит насущный кусок хлеба. Ему предстояло с семи часов утра до десяти вечера простоять за пультом, глиссировать шестьдесят семьдесят рецептов, распределить работу между — учениками, проверить каждое приготовленное по рецепту лекарство — и при этом постоянно помнить, что малейшая ошибка разом может разбить его карьеру, что из-за рассеянности, невнимательности, незнания или просто недобросовестности кого-либо из учеников он может лишиться места и угодить под суд.
Мальчик рос. Друзья, родные, окружающие люди несли им те человеческие отношения, которыми только и полна жизнь, которые только и дают ей смысл. А книги, а искусство, а мысль, как цветы, как благоухающие цветы, красивыми пятнами проступали по ней.
Но привычная обстановка и приевшаяся механическая работа не поглощали всего их внимания, и в голове, независимо от внешней обстановки, несвязно мелькавшими обрывками бежали мысли и воспоминания о выходных днях, ссорах, попойках, ночных похождениях, о своей будущей, полной самых приятных неожиданностей жизни и смутные мечты возможной иной обстановки и иного положения.
У каждого из нас бывают и радости и несчастья, но радостью мы стараемся поделиться с близкими, а горе стремимся пережить в одиночку.
Вмешиваться в чужую судьбу и судить другого, исходя из собственных представлений о добре и зле – это преступление.
Есть только один способ решить проблему любовного треугольника – изменить число углов. Если не можешь удалить третий – добавь четвертый.
Все события в жизни связаны невидимыми нитями, и нити эти подчас прочнее канатов. Не разорвать их никакой силой.
... объявляющий его свободным подданным Саргона, военнообязанным и налогоплательщиком, имеющим право голодать без помех.
Cлайд с цитатой