Не пугайтесь, когда не на месте закат,
Судный день — это сказки для старших.
Просто землю вращают, куда захотят,
Наши сменные роты на марше.
Не пугайтесь, когда не на месте закат,
Судный день — это сказки для старших.
Просто землю вращают, куда захотят,
Наши сменные роты на марше.
И от ветра с востока пригнулись стога,
Жмется к скалам отара.
Ось земную мы сдвинули без рычага,
Изменив направление удара.
Мы ползем, бугорки обнимаем,
Кочки тискаем зло, не любя,
И коленями Землю толкаем
От себя, от себя.
Мы не меряем Землю шагами,
Понапрасну цветы теребя,
Мы толкаем ее сапогами
От себя, от себя.
Полководец с шеею короткой должен быть в любые времена,
Чтобы грудь — почти от подбородка, от затылка сразу чтоб спина.
А они вытягивают шеи...
Я ступни свои сзади оставил,
Мимоходом по мертвым скорбя,
Шар земной я вращаю локтями
От себя, от себя.
От границы мы Землю вертели назад,
Было дело — сначала.
Но обратно ее закрутил наш комбат,
Оттолкнувшись ногой от Урала.
Этот глупый свинец всех ли сразу найдет,
Где настигнет — в упор или с тыла?
Кто-то там, впереди, навалился на дот,
И Земля на мгновенье застыла.
Кто-то встал в полный рост,
И, отвесив поклон,
Принял пулю на вздохе.
Но на запад, на запад ползет батальон,
Чтобы Солнце взошло на востоке.
И огромный этап не издал ни единого стона,
Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел.
Здесь малина, братва, — оглушило малиновым звоном!
Все вернулось на круг, и распятый над кругом висел.
Ну вот, исчезла дрожь в руках,
Теперь — наверх!
Ну вот, сорвался в пропасть страх -
Навек, навек.
Для остановки нет причин -
Иду, скользя,
И в мире нет таких вершин,
Что взять нельзя.