Хорхе Букай. Истории для размышлений

Мы идем по жизни, ненавидя и отвергая те или иные черты других людей, да порой, и свои собственные, считая их достойными презрения, ничтожными, ненужными или даже… опасными. Но время учит нас, как трудно было бы жить без того, что мы когда-то отрицали.

Другие цитаты по теме

…изменения могут возникнуть только тогда, когда мы осознаем настоящее положение вещей.

Как можно определить маршрут в Нью-Йорк, если не знать, в какой точке Вселенной ты находишься? Я могу отправиться в путь только из конкретной точки, будь то место на карте или точка отсчета моего пути. И это означает принятие ситуации такой, какая она есть.

Никто не может сделать всего, что он хочет,

НО

каждому по силам никогда НЕ делать того,

чего он НЕ ХОЧЕТ.

Реальность не такая, какой мне бы хотелось ее видеть.

Она не такая, какой должна быть.

Не такая, какой, как мне сказали, она будет.

Не такая, какой была.

Не такая, какой будет завтра.

Реальность вокруг меня такая, какая есть.

Попытка скрыться от дурных мыслей — путь приближения к ним. Бежать от смерти — все равно что отправиться к ней навстречу.

В синем городе,

где всё было синим,

под синим деревом

лежал на синей траве

синий человек

в синей одежде.

Синий человек потянулся

и открыл синие глаза навстречу синему небу.

Вдруг он увидел, что рядом с ним лежит

зелёный человек

в зелёной одежде.

Синий человек удивлённо спросил его:

— Что ты здесь делаешь?

— Я? — сказал зелёный человек. — Я сбежал из другой сказки. Мне там было очень скучно.

Рассказывают, что как-то раз Насреддин постучался в небесные врата.

— Кто там? — спросили изнутри.

— Это я, — сказал Насредин. — Открой мне.

— Здесь нет места для тебя, уходи.

Но Насреддин снова постучал.

— Кто там?

— Это ты, — ответил Насреддин. — Открой мне.

— Если это действительно я, то я уже здесь, поэтому открывать ворота не нужно, уходи.

Насреддин постучал в третий раз.

— Кто там?

— Это мы, — сказал Насреддин, — мы с тобой. Открой мне.

— Для двоих тут нет места, уходи.

Насреддин постучался в последний раз.

Кто там? — опять спросили его.

— Я не знаю, — сказал Насреддин.

И тут ворота открылись...

Я не тот, кем хотел бы быть.

Я не тот, кем мне следовало бы быть.

Я не тот, кем бы моя мама хотела, чтобы я был.

Я даже не тот, кем был.

Я тот, кто я есть.