Он закрывает зонт, подставляя голову под дождь. Направляется к воротам кладбища, оставив на земле свои следы, отпечатки, слившиеся с чужими. Как всякое воспоминание, они рано или поздно тоже будут стерты.
Счастье не анализируют, счастьем живут.
Он закрывает зонт, подставляя голову под дождь. Направляется к воротам кладбища, оставив на земле свои следы, отпечатки, слившиеся с чужими. Как всякое воспоминание, они рано или поздно тоже будут стерты.
Это верно, что за деньги можно купить всё. Соучастие, молчание, преступление, жизнь и смерть. За деньги люди готовы были убивать, мучить и сами мучиться.
Музыка не предаст, музыка — это жизнь и цель самой жизни. Музыка — начало и конец всего.
Он не питает никаких иллюзий и прекрасно знает, что рано или поздно наступит конец. Все человеческое имеет конец, точно так же, как и начало.
Для всего мира каждый из нас – лишь голос без лица, голос, который можно слушать с закрытыми глазами, представляя себе кого угодно. Там, на улице, полно людей, озабоченных тем, как бы приобрести лицо, непохожее на другие, с гордостью показать его и ни о чем больше не беспокоиться. Пришла пора выйти и посмотреть, что за всем этим скрывается.
Дорогой, обрамленной плачем,
шагает смерть
в венке увядшем.
Она шагает
с песней старой,
она поет, поет,
как белая гитара.
Под ярким солнцем Монте-Карло выглядел маленьким красивым ульем с переизбытком пчел-цариц. Многие тут вели себя именно как повелители, хотя и не были ими. Видимость, только видимость. Люди, чья хрупкая, элегантная внешность держалась на подпорках, словно кинодекорации.