Хадасса до сих пор помнила тот трепет, который она испытала при виде храма. «О отец, он так прекрасен».
— Да, — торжественно сказа он. — Жаль только, очень часто то, что выглядит красиво, не живет вечно.
— Отец говорил, что не в Божьей воле, чтобы кто-нибудь страдал.
— Тогда почему мы страдаем?
— Мы расплачиваемся за последствия того, что мы сами сделали, и за грех, который правит этим миром. Иисус простил разбойника. но не снял его с креста.
— Ты совершила глупость, Хадасса. Тебе нужно было сделать все для того, чтобы спасти себе жизнь. — Точно также поступил сам Атрет и бесчисленное множество других людей до него.
— Ради того, что я никогда не смогу потерять, я расстаюсь с тем, что все равно не смогу сохранить.
Какие украшения, утварь какую из серебра, из меди, из дерева, из кожи умели делать! И недорого вроде, а красивые вещи были. Каждая сама по себе, особая. Теперь таких нет. ... Похоронили начисто старое ручное мастерство, а ведь в руках и душа, и глаза человека...
Хадасса присела на склон холма. Она сидела уединенно, ни с кем не общаясь. Склонив голову, она сжала в ладонях выданные ей зерна. Чувства переполняли ее.
«Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих», — сокрушенно прошептала она и заплакала.
Замолчи, Хадасса. Кому ты служишь, споря с отцом?
Мамин укор, несмотря на то что сказан он был мягким тоном, возымел действие. Мать и раньше много раз повторяла, что если человек не служит Господу, он неизбежно служит злу.
Cлайд с цитатой