Поколение дебилов, без стремлений и чувств.
Петра Россия не была страной борделей и сук,
Дед Морозов с Кавказа или фашистов и геев,
Где вся культурная элита состоит из евреев.
Большинство иных семей жизнь разметала гораздо раньше, поколения послевоенных годов не знали, кем были их родители до революции, с трудом вспоминали, что у тех, кажется, были братья, сестры, теперь обитавшие неизвестно где.
По данным Всемирной организации здравоохранения по общему показателю суицидов Россия занимает третье место в мире, двадцать шесть с половиной случаев на сто тысяч человек. Выше нас только две африканские страны — Гайана и Лесото. Что же касается самоубийств среди мужчин, то здесь Россия — в лидерах, занимает первую позицию, более сорока восьми случаев на сто тысяч населения. По моему́ мнению — это самая настоящая национальная трагедия. Наша страна теряет свою сильную половину. К проблемам алкоголизма, к проблемам наркомании, добавилась не менее, а может быть гораздо более опасная проблема — это, простите, «замордованность» российских мужиков. Именно безнадёга, помноженная на нищету и неуверенность в завтрашнем дне, становится причинами, когда человек доходит до крайней черты. Напомню, по заверению социологов, достаточно трёх лет, всего трёх лет нищеты, чтобы человек потерял всякие стимулы пытаться выбраться из западни, в которую он попал.
— Если бы я мог, то пополз бы сейчас на коленях в Россию.
— Они бы вас подняли, отец. Поставили бы к стенке. И шлепнули.
Я опасаюсь для будущего России чистой оригинальной и гениальной философии. – Она может быть полезна только как пособница богословия. – Лучше 10 новых мистических сект вроде скопцов и т. д. чем 5 новых философских систем (вроде Фихте, Гегеля и т. п.). Хорошие философские системы, именно хорошие, это начало конца.
Вот всякая эта молодежь прогрессивная, которая гудит, все требует демократии, того, сего. Спаси, Господи, и помилуй! Вы представляете, что у нас будет, если у нас вдруг демократия появится. Ведь это же будет засилье самых подонков демагогических! Прикончат, какие бы то ни было, разумные способы хозяйствования, разграбят все, что можно, а потом распродадут Россию по частям.
Они наступают — мы наступаем. Мы отважно сражаемся, чтобы увидеть проблеск света в этой нескончаемой войне... хоть на мгновение. Война — это целый мир, а мир охвачен войной, где за каждым прицелом стоит человек. И эти люди — мы. Прожжённые жизнью и наивные, честные и преступники. Мы созданы для легенд, но не войдём в историю. Мы — небесные рыцари. Мы — пустынные призраки. Мы — траншейные крысы. И это наши истории.
15 декабря 1825 года начались аресты. Какими красками описать отвратительный вид, который представлял царь и его дворец в эти часы, посвященные мести?!
Русь слиняла в два дня. Самое большее — в три. Даже «Новое Время» нельзя было закрыть так скоро, как закрылась Русь. Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей, до частностей. И собственно, подобного потрясения никогда не бывало, не исключая «Великого переселения народов». Там была — эпоха, «два или три века». Здесь — три дня, кажется даже два. Не осталось Царства, не осталось Церкви, не осталось войска, и не осталось рабочего класса. Что же осталось-то? Странным образом — буквально ничего.
Cлайд с цитатой